Земля надежды

Джон понял, что предпочитает этих скромных людей — невозможно было не восхищаться их решимостью пересечь такое широкое море, чтобы найти новую землю. Джон знал, какой борьбой оборачивается простое желание добыть кусок хлеба в этой новой стране.

Иногда он спал перед очагом на земляном полу, а в теплые влажные летние дни ночевал под деревом в лесу. Он никогда не испытывал искушения сбросить английскую одежду и сделать себе набедренную повязку и фартучек из оленьей кожи. Он чувствовал, что это было бы издевательством над племенем, если бы он одевался, как они, и жил, как они, в то время как их держали словно хорьков в клетке. Но он не мог забыть все то, чему у них научился, и не хотел забыть их самих. Даже в своих тяжелых сапогах он передвигался по лесу тише, чем любой другой англичанин. Своим тренированным взглядом садовника Традесканта он прекрасно видел деревья и растения, но примечал все гораздо острее, потому что эти леса он когда-то знал и любил, когда-то они служили ему домом.

— Вы не боитесь леса? — с любопытством спросила его как-то жена одного из плантаторов, увидев, что он собирается отправиться пешком на соседнюю плантацию.

Джон покачал головой:

— Там нечего бояться.

— Но там же волки, иногда по ночам я слышу, как они воют.

Джон улыбнулся, вспомнив свой былой ужас, когда он сам, запертый в своем маленьком домике, слышал волчий вой и думал, что, когда в очаге погаснет огонь, они придут и доберутся до него сквозь щели в стенах.

— Я когда-то жил здесь, давным-давно, — сказал он. — И еще тогда я научился любить эту страну. Теперь она мне кажется такой же знакомой, как мой сад в Ламбете.

Женщина кивнула.

— Что ж, если будете придерживаться тропы, то не собьетесь с пути, — заверила она. — До следующей плантации мили три по дороге. И между их полями с табаком и нашими леса осталось совсем немного.

Прощаясь, Джон снял шляпу и ушел.

Она была права — по всей стране между плантациями, расположенными по берегу реки, деревьев оставалось немного. Чтобы найти редкие растения, ему приходилось углубляться далеко в глубь леса, взбираться на высокие холмы, идти по течению рек и при этом питаться тем, что мог найти. На несколько месяцев он нанял каноэ, спустился вниз по реке к побережью, в ту болотистую местность, которую Сакаханна показала ему, когда была маленькой девочкой. Он даже побывал там, на плохой воде, где племя пыталось построить деревню и выжить, когда на них началась охота. Там он нашел маленькое растеньице, изящную валериану, завернул ее в листья и осторожно упаковал во влажную землю, чтобы забрать с собой в Джеймстаун. Он надеялся, что ему удастся уговорить этот росток прижиться в Ламбете, и тогда он будет напоминать ему о племени, даже если исчезнут все остальные их следы на земле.

За все время пребывания он несколько раз возвращался в Джеймстаун, чтобы упаковать несколько бочонков с растениями и отправить их в Ковчег. Во время своего второго визита он получил письмо от Эстер.

Сентябрь 1655 года