Земля обетованная

Это произведение часто называют «крестьянской эпопеей». При этом имеется в виду не только тема — многие были убеждены, что сам Реймонт из крестьян. Действительно, писатель обладал особым умением вжиться в описываемую социальную среду и, как бы отождествившись с нею, передать характерное для нее ощущение жизни. Такое перевоплощение было способом творческого существования Реймонта. Примечателен в этом смысле факт его биографии: во время работы писателя над одним из ключевых эпизодов «Мужиков» (сценой свадьбы вдовца Мацея Борыны и деревенской красавицы Ягны) жена заглянула к нему в кабинет и — ужаснулась: Реймонт лежал на диване бледный, как полотно. На вопрос, как он довел себя до такого состояния, писатель отвечал: «Я два дня кряду плясал на свадьбе у Борыны…»

Действие романа «Мужики» происходит в польской деревне конца XIX — начала XX в. (кстати, увековеченная в литературе, она теперь называется Реймонтовские Липцы). Писатель выявляет множество существенных для того времени проблем: социальных, экономических, политических, общинных. Но жизнь крестьян показана Реймонтом в неотрывной связи с жизнью природы: сменяют друг друга времена года, праздники прерывают потоки будней, рождаются и умирают люди — повседневность поверяется масштабом вечности.

Ровное, неостановимое дыхание природы, незримо присутствующее в произведении, придает той или иной жизненной детали значение сакрального символа, современность обретает надисторическое, мифологическое измерение.

Реймонт, изображая в «Мужиках» поляка с его неповторимым национальным характером и духовным складом, как бы выводит его за польскую межу — и приобщает к человечеству.

В подобном умении говорить своим творчеством со всем миром Реймонт, несомненно, превосходил другого выдающегося польского писателя и великого патриота С. Жеромского, начиная с 1920 г. претендовавшего вместе с Реймонтом на Нобелевскую премию.

Уместно напомнить, что и другой польский писатель Г. Сенкевич был удостоен Нобелевской премии за универсальный по своей проблематике роман «Камо грядеши» (1905 г.), а не за знаменитую историческую трилогию («Огнем и мечом», «Потоп», «Пан Володыевский»), которая и по сей день считается в Польше Библией патриотизма.

И все-таки жюри, присуждая премию, учитывало не только «гений и мастерство» самого Реймонта, но и драматическую судьбу его страны. «Позицией, которую Польша занимает в Европе, она обязана своей литературе», — писала в то время одна из шведских газет. «Мужики» — это памятник народу, который страдал, был в лохмотьях, голодал, но вопреки всему победил. Реймонт в эпосе воздает честь Польше — веками угнетаемой и возрожденной, — отмечала другая газета. Решение жюри в пользу Реймонта (а не соперничавшего с ним на последнем этапе английского писателя Т. Харди) было и актом признания заслуг Польши перед мировой культурой.

Сам Реймонт это хорошо понимал. К моменту присуждения премии, т. е. к концу 1924 г., писатель был уже тяжело болен. Он не мог присутствовать на церемонии вручения, не написал и Нобелевскую лекцию. Но, отвечая на бесчисленные поздравления, неизменно говорил: «Это не я, это Польша одержала победу. Не я, а польская земля и ее народ».

* * *

Роман «Мужики», принесший Реймонту мировую славу, это, по словам самого писателя, «мир извечных инстинктов и простых характеров, мир, залитый светом и солнцем». Но картина мира Реймонта имеет и теневую сторону: мир бывает злым, жестоким, грязным, изощренно лживым. Таким он предстает в произведении, созданном Реймонтом непосредственно перед «Мужиками», — в романе «Земля обетованная» (1899).

По свидетельству Реймонта, мысль написать книгу о новой, входящей в капитализм Польше была подсказана ему повестью В. Косякевича «Хлопок», «милой картинкой нравов на ситцевом фоне», апологетической по отношению к буржуазному прогрессу. В противовес Косякевичу Реймонт задумывает фундаментальное полотно, обличающее этот «прогресс», его пагубное влияние на человека. Он пишет: «Не знаю, удастся ли мне точно отразить психологию людей и города… Но работаю я с воодушевлением и на совесть. Хотя последнее, конечно, не может служить оправданием, если в конце концов у меня получится нечто вроде «Хлопка»…»

Реймонт отправляется в Лодзь, крупнейший центр текстильной промышленности, как ее тогда называли, — «польский Манчестер», развивавшийся невероятно бурно по всем классическим законам капитализма стадии первоначального накопления.

Реймонт бродит по городу, знакомится с людьми, читает местные газеты, бывает на фабриках, даже изучает ткацкое ремесло. Он хочет ощутить краски города, впитать его запахи, по-мужицки попробовать все на зуб — он не умеет писать «из головы».

Писатель загорается новой темой, работает увлеченно, страстно: «Я «пашу» свою «Землю обетованную», а она все разрастается…» В 1897–1898 гг. роман из номера в номер публикует ежедневная лодзинская газета «Курьер цодзенный». Писатель спешит, случается, не успевает — к неудовольствию издателей и читателей.