Земля обетованная

– Приём по высшему разряду. Ну, профессор, что Эндрю любит пыль в глаза пустить, мы знали, но от Эркина такого разгула не ждал.

– Расслабься, Джонни, – с ленивым благодушием ответил за Бурлакова Фредди, с интересом рассматривая картины на стене: сентиментальный пейзаж-олеографию и неброскую, но очень неплохую акварель – букет цветов.

Бурлаков улыбнулся.

– А почему и нет, Джонатан? Если есть повод для праздника, грех им не воспользоваться.

– Согласен на все сто, – кивнул Фредди.

– Не смею спорить с такими авторитетами, – улыбнулся Джонатан.

На этих словах в комнату вошла целая процессия. Впереди шла Женя, вооружённая блестящими ложками и черпачками, а за ней Эркин и Андрей несли большой поднос с коричневыми, блестящими от глазури литровыми горшочками. Из-под крышек выбивались струйки ароматного пара. Фредди восторженно присвистнул и открыл рот.

– Считай, что высказался, ковбой, – остановил его Джонатан. – И что это, Джен?

– Мясо и овощи, – дружно ответили все трое.

Женя ещё раз оглядела стол и принялась раскладывать содержимое горшочков по тарелкам.

Посередине горкой кусочки мяса, а вокруг них тоже горками горошек, морковь с яблоками, репа, картошка со сметаной и гречневая каша с грибами.

Эркин разлил по рюмкам красное и словно тягучее на глаз вино.

И теперь Джонатан встал с ответным тостом за себя и за Фредди.

– Для нас большая честь присутствовать на вашем торжестве, мы благодарны за оказанное нам доверие…

– И чтоб не в последний раз, – вклинился в образовавшуюся паузу Фредди.

Джонатан недовольно обернулся к нему, а Фредди, словно не замечая его недовольства, встал и, протягивая к Эркину свою рюмку для чоканья, закончил в рифму:

– И уже у нас.

– Присоединяюсь и поддерживаю, – не стал заводиться Джонатан. – В «Лесной поляне» продолжим.

Чокнулись, выпили и приступили к мясу. Причмокивания, восхищённые вздохи и высказывания. Женя с неудержимо счастливой улыбкой слушала эти похвалы и восторги. Кулебяку и загорыши делал профессионал, в рыбе сама рыбы сыграла, севрюга недаром царь-рыба, а вот обычное мясо и овощи сделать… нет, она всё-таки молодец!

– Джен, просто чудесно.

– Давайте, я вам ещё положу.

– Женечка, каша великолепна.

– Мг-м, Эркин, дай вон тот, с горошком.

– Держи.

– А себе?

– Я репы возьму.

– Джен, божественно! Это картошка?

– Да, со сметаной.

– Ох, хорошо-о!

Андрей с блаженным вздохом запил последний кусок вином и повертел рюмку, любуясь искрами на гранях. Дав всем доесть, Бурлаков решительно провозгласил:

– Большой антракт!

– Верно, – кивнул Андрей и встал. – Пойду чайник поставлю.

– Успеешь с чайником, – встал и Эркин. – Сначала посуду. Женя, ты тоже отдохни, мы сами.

– Конечно, – поддержал его Бурлаков.

Женя улыбнулась, но не сказала ни «да», ни «нет».

Конечно, какой отдых, когда надо всё убрать, освежить стол, и самой… и гостей без внимания не оставишь, и… да мало ли дел у хозяйки на празднике.

После такого пиршества всем хотелось немного размяться, и желающих помочь по хозяйству хватало с избытком. И потому возникли неизбежные толкотня и суматоха. Убедившись, что Эркин и Андрей плотно заняли мойку и стол для чистой посуды, Фредди отправился бродить по квартире. Эндрю тогда обмолвился, что спальню Эркин сделал – обалденную. Ванную он уже посмотрел. В самом деле, классно сделано. И удобно, и… для всего удобно. Посмотрим теперь спальню.

В спальне было темно. Фредди щёлкнул выключателем и огляделся. И что тут такого особенного? Большая – десять футов с каждой стороны – кровать, покрытая знакомым по Бифпиту ковром-покрывалом, по тумбочке у изголовья, на левой лампа с традиционно розовым шёлковым абажуром, комод, на комоде всякая женская белиберда, шкаф для одежды с центральной зеркальной створкой и трюмо-трельяж с той же неизменной женской мелочевкой. Неплохо, даже уютно, но что тут необычного? Может, что вместо стульев – пуфы? Так это тоже сплошь и рядом, где спальня отдельно от остального. Он шагнул вперёд, уже рассеянно оглядываясь по сторонам, ещё шаг, ещё… и вздрогнул. Потому что увидел себя. Сразу со всех сторон.

В первый момент он даже растерялся. Куда ни посмотри, везде он сам, со всех боков и во всех видах. На чёрта это Эркину?

– Эй, – позвали его.

Фредди повернулся, и все его бесчисленные зеркальные двойники так завертели головами, что аж в глазах зарябило.

– Эркин?

– Ну да.

Эркин вошёл в спальню и гордо улыбнулся.

– Ну, как тебе?

– Впервые такое вижу, – честно ответил Фредди. И не удержался: – Зачем тебе это?

Эркин покраснел.

– Ну… ну, со всех сторон тогда видно.

– И часто ты себя рассматриваешь?

Эркин покраснел ещё гуще, но решил объяснить.

– Да нет, Фредди, ты… ты вот что…

Он быстро подошёл к Фредди и чуть подвинул створку у трюмо, затем другую. Множество отражений исчезло.

– Ты иди, сядь.

– И куда? – заинтересованно спросил Фредди.

– А куда хочешь.

Фредди огляделся и сел на один из пуфов. Эркин снова покачал створками, поочерёдно, а потом одновременно.

– А теперь смотри. Не на меня, а в зеркало.

– В какое?

– А в любое.

И Фредди с изумлением увидел множество отражений Эркина.

– Ого! – вырвалось у него.