Земля оборотней

Калли на миг смутился, опасливо взглянул на Ильмо, но тут же надменно задрал подбородок.

– Может, и ярла! По крайней мере мой отец был воином. А твой – не знаю. Что-то я не слышал о подвигах воинов из рода Каукомьели! Только девок воровать горазды!

Ахти побледнел, потянулся к рукояти меча, но опомнился и опустил руку.

– Струсил? – с надеждой спросил Калли, скаля зубы.

– Вот еще, марать железо о всяких там рабов. Да я тебя просто выпорю!

Ахти потянулся к пряжке ремня. Калли выхватил нож.

– А ну, перестали оба! – закричал Ильмо, вскакивая на ноги. – Вы что, с ума сошли! Калли, да что на тебя нашло?

– Эй, в самом деле! – Аке тоже поднялся на ноги. – Ахти, дружище, – сейчас не место и не время для глупых ссор! А ты, Калли, послушай меня. Судьба воина переменчива. Многие варги за свою жизнь побывали в плену и рабстве. Может быть, когда-нибудь тебе суждено стать великим воином. Но сейчас, парень, помни свое место.

– Зря стараешься, Аке, он тебя даже не слушает, – холодно сказал Ахти, поворачиваясь спиной к холопу.

– Я до него еще доберусь, – прошипел Калли, неохотно убирая нож.

– Начинается. Вот она, близость Похъёлы, – тихо сказал Йокахайнен.

Аке озабоченно посмотрел на него.

– Ишь, крысеныш! Видал я таких – не пырнул бы он Ахти в спину. А то вот еще ночью прирежет!

– Он так никогда не сделает, – вступился за него Ильмо. – Правда, Калли?

– Да я его, хвастуна, и днем запросто одолею!

Лицо Аке вдруг просветлело – ему в голову пришла неплохая мысль.

– Предлагаю вам сразиться, – сказал он. – Нет, никаких ножей и прочего. Помнишь, Ахти, как мы веселились на Лосином острове, устраивая поединки на подвешенном бревне?

Ахти скорчил гримасу.

– Поединок? С рабом?

– Ага, струсил! – обрадовался Калли. – Так я и знал, что ты меня боишься!

Место для поединка нашли поблизости, в лощине, заваленной буреломом и заросшей высоким рыжим папоротником. Аке выбрал подходящий, достаточно устойчивый сосновый ствол, упавший поперек оврага. Ахти и Калли, держа в руках длинные суковатые шесты, найденные в том же буреломе и освобожденные от мелких веток, забрались на него с разных концов.

– Кто первый свалился – тот проиграл, – объявил Аке. – Ниже пояса не бить.

– А по ногам можно? – спросил Калли, неумело крутанув палку.

– Тебе – можно, – сказал Ахти и бросился на него, как коршун на цыпленка.

Вмиг он обрушил на Калли мощный прямой удар, намереваясь сразу снести мальчишку со ствола в колючее нагромождение сухих веток. Но палка просвистела у Калли над головой. Холоп быстро пригнулся и с криком прыгнул вперед, нанося встречный удар по ногам. Ахти не успел отскочить. Удар попал по голени, но вышел слишком слабым, чтобы скинуть врага, – только раззадорил его. На Калли посыпался град ударов. Еще пару раз он удачно увернулся, а потом принял удар на свою палку и тут же ее лишился, а заодно крепко получил по рукам. Подросток невольно вскрикнул от боли, его движения замедлились, и Ахти этим немедленно воспользовался. Калли пропустил хлещущий удар по плечу, потерял равновесие и соскользнул со ствола. Ахти тут же остановился, опустив палку.

– Возиться… – презрительно произнес он. – Холоп и есть холоп. А туда же, биться лезет!

Неожиданно он вскинул руки и зашатался. Оказывается, Калли, падая, ухватился за ствол и повис на нем снизу, обхватив руками и ногами. Он продержался ровно столько, чтобы схватить противника за ногу и вцепиться в нее, как пиявка. Еще мгновение, и они оба рухнули в бурелом: Ахти с проклятиями, Калли с торжествующим хохотом.

Аке громко захлопал в ладоши:

– Я думал, у нас в отряде два воина, а оказывается – три!

– А я? – обиделся Ильмо.

– Ты охотник, – примиряющее сказал варг. – С людьми биться – совсем другое искусство…

Вскоре противники вылезли, красные, запыхавшиеся и исцарапанные с головы до ног. Калли сиял.

– Ничья, – объявил Аке.

Ахти подумал и добродушно хлопнул Калли по плечу:

– Молодец, сопля!

Калли хмыкнул, но смолчал – уж очень был доволен.

Средство, предложенное варгом, оказалось на удивление удачным: целый день прошел, а Ахти и Калли ни разу не поругались. На вечернем привале Аке внимательно следил за противниками, но Ахти был весел и болтлив – впрочем, как всегда, – а от вечной угрюмости Калли и следа не осталось. Аке поздравил себя с успехом и затеял разговор о далеком и приятном – о своей невесте.

– Вот разберусь с проклятием, вернусь домой – и женюсь наконец на милой Храфнхильд. Уже третий год она меня дожидается…

Ильмо вздохнул.

– Что, тоже девчонку свою вспомнил? Небось она не стала бы тебя ждать три года?

– Не стала бы, – согласился Ильмо. – Со мной бы убежала. Айникки вообще-то и собиралась с нами в Похъёлу. И пошла бы, если бы не заболела…

– Распустил ты ее совсем, – неодобрительно сказал Аке. – Воин странствует и сражается – дева ждет. Такова доля, богами установленная. Может, ты, Ахти, нам что-нибудь поведаешь про свою невесту?

– Про которую из них? – невинно спросил Ахти.