Земля потерянных судеб

В массовой попойке не участвовал только ленивый. Когда все, кто мог пить уже не могли стоять на ногах, очередь дошла и до рыцарей, которые безучастно стояли в стороне все это время. Кто-то скажет, что силком влить бочонок вина в глотки двух дюжин рыцарей – задача сложная. Но если подойти к этому с определенной долей энтузиазма – вполне выполнимая! В общем, к закату дня, кроме рыцарей на ногах стоять могли только двое. Но и тех и других порядком штормило. Два упитых в ноль воина, еще вчера стоявших по разные стороны баррикад, дружно хихикали словно два идиота, довольные делом рук своих.

В таком виде их и застала похоронная команда. Увидев солдат в проеме арки, Хаук заржал первым.

Дорн с трудом сфокусировал на нем взгляд, пытаясь выразить на лице своем недоумение:

– Это… кто!? – еле ворочая языком осведомился он.

– Это ребята серьезные! Похоронная команда его величества, – пояснил Хаук.

– А чего ты тогда ржешь как конь, а?

Хаук оглянулся вокруг, наклонился по ближе к капитану и прояснил:

– Боюсь, как бы они живых не перепутали с мертвыми….

Тем временем офицер, одетый в траурную черную форму с гербовой королевской лентой ошарашено озираясь, подошел ближе. Дождавшись пока два дурня, закончат ржать, он спросил:

– Господа, а кто из вас Хаук?

Тут же получив в руки бутыль вина и непочатую головку сыра, он чуть смутился.

Хаук встал, оправился, и стараясь не шататься, коротко кивнул головой.

– Простите за беспокойство… мы закончили в тронном зале и коридорах замка. Есть ли для нас работа здесь?

Хаук старался быть серьезным, но Дорн истерично ржал за спиной.

– Нет сударь. Утро конечно покажет, кто есть кто, но… пока тут все живы.

Хаук повернулся к столу, собрал в корзину еще несколько бутылей вина, и всю закуску до которой смог дотянуться. Ее он, не спрашивая сунул в руки усталого старого вояки, что стоял за спиной офицера.

– Что ж… раз делать тут больше нечего, осталось только передать вам послание от господина Седрика.

– Послание? – Хаук тотчас стал серьезен.

– Так точно. Вам, сударь, надлежит быть готовым к десяти часам до полудня. И приведите себя в порядок. Вам… назначена высочайшая аудиенция. Господин Седрик прибудет к назначенному времени и сопроводит вас к его величеству. Вы поняли, что я сказал?

– Так точно! – отчеканил Хаук – Десять часов до полудня!

– Что ж… дело сделано. Обозы скоро покинут замок. За сим спешу откланяться, господа офицеры!

Руки его были заняты, поэтому вместо того, чтобы отдать честь он склонил голову и щелкнул каблуками. Сделав два шага назад, офицер устало зашагал проч. А за ним и весь его отряд.

– Даже спасибо не сказал! Нет, ну ты видел?! – возмутился Дорн.

– Специфика такая. И потом, он при исполнении. Не то что мы с тобой.

– Хотя, если подумать… Бутылку, то он с собой унес! Значит наш человек!

– Пускай чуток расслабятся парни. Работа у них собачья. Искать да закапывать…

– Эт точно…. – Дорн вздохнул и посмотрел через горлышко на дно опустевшей бутыли.

– Надо бы поспать. И помыться… – вслух подумал Хаук.

– У меня другое предложение – на удивление трезвым голосом ответил капитан. – Сначала помыться, а потом поспать! Пусть парни пока отдыхают. Часов в семь утра я подниму их по тревоге и хорошенько встряхну. А через час мы уже будем сверкать как мельхиоровые ложки.

– Так будет правильно, – согласился Хаук. – Встретим судьбу с чистым телом и светлыми помыслами.

– Хорошо сказал… – Капитан повернулся к столу и как гаркнул:

– Отис! Где тебя носит, когда ты нужен!?

– Я здесь господин Дорн! – послышалось откуда-то снизу. – К вашим услугам….

– Покажись на свет божий и проводи гостя. К завтрашнему утру он должен сиять как новая монета.

– Будет исполнено, сударь!

Небольшого роста человечек в мятой ливрее проворно выбрался из-под стола и жестом пригласил гостя следовать за ним. Что было дальше, Хаук смутно помнил. Какие-то покои, ванная с теплой водой. Нежные женские руки. Мягкая чистая постель….

Глава 6. Его величество.

Хаук проснулся с рассветом. Эта привычка пришла с годами. Он приоткрыл глаза и не сразу понял, где находится. Большая кровать, чистая постель и ночная сорочка не соответствовали образу его жизни. Белье источало легкий приятный аромат. Сорочка неплотно облегала тело, которое в свою очередь дышало чистотой. Он лежал в просторных покоях с большими окнами и балконом. Стеклянные двери были приоткрыты, и большая прозрачная штора колыхалась, повинуясь дуновениям ветра. Было тихо. Спокойно. В голове на удивление светло, в теле необыкновенная легкость. Хотя, мышцы все же побаливали, стоило двинуться с места.