Земля, позабытая временем

Секретарь Тайлера слышал о Капрони и его открытиях, но признался; что никогда не придавал им особого значения. Впрочем, мы обнаружили один факт в повествовании, в который почти невозможно поверить, — отсутствие детей среди различных племен, с которыми сталкивался Боуэн. Повторяю, это был единственный парадокс во всей рукописи. Мир взрослых! Нет, это невозможно!

Мы обсудили и дальнейшую судьбу экспедиции Брэдли, Тайлер обнаружил две могилы; сколько еще погибло? сколько уцелело? А мисс Ларю — каким образом сумела молодая девушка уцелеть среди ужасов Каспака, оказавшись совсем одна? Секретарь принялся вслух размышлять, остался ли Ноб с девушкой; оба мы переглянулись и улыбнулись этому невольному признанию правдивости всей этой невероятной истории.

— Может быть, я и глупец, — заметил секретарь, — но я верю, клянусь Богом; я как наяву вижу эту бедную девушку рядом с большим эрделем среди опасностей миллионолетней давности. У меня перед глазами встает вся эта картина обезьяноподобные люди, дрожащие в своих залаженных пещерах; огромные птеродактили, парящие в воздухе на крыльях, как у летучих мышей; могучие динозавры, неуклюже пробирающиеся среди деревьев в тени доледниковых лесов; те самые драконы, которых мы считали сказкой, пока современная наука не доказала, что это отголоски наследственной памяти наших первобытных предков, донесенные до нас в преданиях от отца к сыну через несчетные поколения с самой зари человечества.

— Да, это грандиозно, если, конечно, верно, — ответил я. — И подумать только/ что в настоящий момент они все еще находятся там, я имею в виду Тайлера и мисс Ларю, окруженные опасностями и ужасами доисторического мира; а может быть, жив и Брэдли со своими товарищами. Никакие могу отрешиться от надежды, что Боуэн с мисс Ларю все же встретили остальных; ведь в живых должно остаться шестеро: помощник Брэдли, механик Ольсон и матросы Уилсон, Уашпли, Брсйди и Синклер. Ясли бы им удалось соединиться, была бы хоть какая-то надежда, а врозь, боюсь, они долго не протянут.

— Эх, если бы только они не дали немцам увести «У-33»! Уж Боуэну-то следовало бы знать, что им доверять никак нельзя. А фон Шенворц уже, наверное, добрался до Киля и вертится где-нибудь перед зеркалом с новеньким Железным крестом. Имея запасы горючего из нефтяных источников Каспака, вдоволь воды и продовольствия, почему бы им не выбраться в океан по подводному тоннелю и не достичь дома?

— Не люблю я их, — промолвил секретарь, — но иногда приходится отдавать им должное.

— Да — прорычал я. — Все, что я хочу больше всего на свете, это добраться до них и ОТДАТЬ ИМ ДОЛЖНОЕ!

И в этот момент зазвонил телефон. Секретарь поднял трубку. Через несколько секунд разговора я увидел, как челюсть его отвисла, а лицо побелело.

— О Боже! — воскликнул он, вешая трубку, как сомнамбула. — Не может быть!

— Что? — спросил я.

— Мистер Тайлер мертв, — ответил он упавшим голосом. — Он умер внезапно, в море, вчера.

Последующие десять дней были заняты похоронами мистера Боуэна Дж. Тайлера-старшего и составлением планов спасения его сына. Мистер Томас Биллингс, бывший секретарь усопшего, все это сделал один. Он олицетворял собой силу, энергию, инициативу и здравый смысл. Мне еще не приходилось встречать более динамичного молодого человека. Он манипулировал адвокатами, судьями и нотариусами с легкостью скульптора, лепящего модель из глины, В его руках они приобретали нужную форму и подчинялись его воле. Между прочим, он учился вместе с Тайлером-младшим сначала в колледже, затем в университете, а до этого он был нищим ковбоем на ранчо Тайлера-старшего. Тот заметил и выбрал его из тысячи служащих и сделал из пего человека, а точнее говоря, Тайлер-старший предоставил возможность, а человека из себя Том Биллингс сделал сам. Тайлер-младший подружился с ним. Гом Биллингс не задумываясь отдал бы жизнь за Гайлера с такой же готовностью, как за Родину. В то же время в Томе Биллингсе я не заметил даже намека на двуличие и подхалимаж; обычно я не перевариваю чрезмерного энтузиазма, здесь же это свойство его натуры столь органично гармонировало со всем его характером, что, должен признать, никогда еще я не встречал более достойного молодого человека. Осмелюсь предположить, что до того момента, когда Тайлер-старший послал его в колледж, Том Биллингс никогда не слышал слова «этика», но я более чем уверен, что за всю свою жизнь он ни на йоту не преступил рамок кодекса чести американского джентльмена.