Земля призраков

— Мы разрабатываем несколько версий, — ответил Девейни. Так он всегда говорил, даже уже поймав кого-то с поличным. Кроме того, если рассказать что-нибудь Долли Пилкингтон, через минуту об этом будет знать весь город. Из боковой комнаты высунулась голова Оливера Пилкингтона, который пытался разглядеть собеседника матери. Он протиснулся между ними и занялся подметанием пола поблизости, чтобы слышать, о чем они говорят.

— А, не сомневаюсь, от вас ничегошеньки не добьешься, детектив. — Она открыла маленький скрипичный футляр. — Ну, вот она. У бедного Оливера и нотки в голове не задерживается — с таким же успехом можно учить музыке глыбу камня. Взгляните на нее, если хотите.

Девейни взял миниатюрную скрипку, приложил к плечу, наклонил голову к ее корпусу, чтобы лучше слышать звук, и провел по струнам смычком.

— Хороший тон. — Он пощипал пальцами струны и поднял инструмент к свету, чтобы проверить лак и состояние грифа. — Можно я возьму, чтобы Рошин тоже попробовала — подойдет ли ей?

— Конечно. Держите у себя, сколько хотите, детектив.

Девейни уложил скрипку в футляр и начал разглядывать смычок.

— Вы давно живете в Данбеге, Долли?

— Родилась здесь и выросла.

— Полагаю, если кто-то здесь ссорится, вам приходится выслушивать обе стороны конфликта — хотите вы этого или нет.

— Ну, вроде того. Залог успехов в бизнесе — слушать, что люди говорят, и держать это про себя, — она кивнула с умудренным видом.

— Так вы, может, слышали хотя бы пару мнений о том, что случилось в Браклин Хаус прошлой ночью?

Лицо Долли Пилкингтон просияло, и он понял, что сейчас она проигнорирует свои же собственные глубокомысленные рекомендации.

— Да не нужно слишком-то и трудиться, чтобы виновника найти.

— Даже так?

— Может, только через дорогу перейти, как говорят.

— Я знаю, что Брендан Мак-Ганн категорически против строительства в монастыре. Не может вынести, что его сестра водит компанию с этим человеком.

— Водит компанию, как же, — фыркнула Долли. Она взглянула на Оливера и подалась вперед. — Кое-кто говорит, что Брендан собирается подать в суд.

Девейни выглядел озадаченным.

— Из-за пособия, — пояснила она и подняла брови. — На ребенка.

— На ребенка своей сестры?

Девейни услышал смешок и увидел, что рыжая голова Оливера Пилкингтона приподнялась.

— Да все знают, что Айоф Мак-Ганн — ублюдок Хью Осборна, — заявил мальчик. Не успели слова вылететь у него изо рта, как Долли залепила звучную затрещину по затылку сына. Оливер выронил метлу и увернулся от матери, дабы избежать повторного удара. И остановился неподалеку, потирая голову и хмурясь.

— А ну убирайся отсюда, гадкий мальчишка! — воскликнула она с негодованием. — Чтоб я больше не слышала таких разговоров! — Было очевидно, что Оливер почерпнул сакраментальную фразу именно от матери и озадачен ее реакцией на то, что он просто повторил. Девейни сожалел, что мальчик пострадал из-за него.

— Уже несколько лет прошло, а люди все судачат, — сказала Долли Пилкингтон. И фыркнула с неодобрением. Девейни обдумывал новую информацию. Конечно, он слышал, как по городу шептались о Хью Осборне и Уне Мак-Ганн, но не мог предположить, что не знает эту историю до конца. Похоже, даже дети в Данбеге о ней осведомлены. Наверное, и его собственные дети. Он вспомнил склоненную голову и сложенные руки Брендана, когда тот сидел на церковной скамье, вспомнил о вырезанных в исповедальне словах. Если у Уны Мак-Ганн есть ребенок от Хью Осборна, исчезновение Майны может предстать совсем в ином свете.

ГЛАВА 22

Когда Девейни вернулся домой со скрипкой, он обнаружил, что в кухне расположилась его дочь Орла в переднике, который чуть ли не дважды был обернут вокруг ее тонкой талии. Последние две недели она была слегка помешана на французской кухне. С тех пор как Орла вернулась со школьной экскурсии в Нормандию, вся семья начала набирать вес от сливочных соусов, которые она сама изобретала. Теперь она пыталась показать Рошин, как сделать розу из помидора. Младшая дочь внимала ей с той же серьезной сосредоточенностью, с какой бралась за каждую новую задачу. Аромат репчатого лука и жареного мяса напомнил Девейни, что он забыл съесть свой ланч.

— Боже, Орла, пахнет великолепно. — Он приоткрыл кастрюлю и вдохнул ароматный пар. — Что это?

— Не трогай, папа, нельзя снимать крышку, пока варится. — Манерой разговаривать она немного напоминала мать. — Это Supremes de Volaille Veronique avec Riz a IʼIndienne, — пояснила она на отличном французском и, предвидя реакцию отца, быстро перевела. — Цыплята и виноград в сливочном соусе, с рисом карри.

— Я так проголодался, что съел бы и агнца Божьего. Мамы еще нет?

— Уже в пути.

— Орла, ничего не получается, — пожаловалась Рошин. Девейни почувствовал, что она огорчена, и порадовался тому, как загорелось ее личико, когда она увидела скрипичный футляр.

— Папа, ты не забыл. Я знала, что не забудешь.