Земля разбитых грез

Этот любопытный философский вопрос, не отвлек от главного и вскоре я уже остановился возле большого четырехэтажного дома, огороженного натуральным частоколом. Над воротами мерно покачивалась вывеска, изображающая спящего человека.

— Кажется, нам сюда.

* * *

Сдав коня мальчишке и оставив Айш-нора на улице, я уже привычно шагнул в прокуренное нутро общего обеденного зала. Да, именно прокуренное, потому как в воздухе не витал, а прямо-таки стоял резкий табачный дым. Ни у гейских паладинов, ни в Дохасе, ни по дороге сюда такого я не встречал, а потому сперва растерялся. Но быстро пришел в себя и огляделся по сторонам.

Если бы меня попросили описать это место одним словом, то, пожалуй, лучше всего подошло бы старое доброе американское: «салун».

Круглые столы, за которыми едят, пьют, играют в карты и курят, курят, курят. Люди самого разного внешнего вида и социального статуса, мужчины и женщины, взрослые и, кажется, даже дети.

Это место с легкостью могло бы сыграть роль круга ада для борца за ЗОЖ. Впрочем, любой врач-нарколог, кажется, тоже охренел бы от увиденного: прямо на моих глазах хорошо одетый горожанин с изрядной сноровкой соорудил на столе несколько дорожек белого порошка и сноровисто втянул их одну за другой.

Долбать-копать, что это за притон?

Я непроизвольно проверил копье, аккуратно завернутое в тряпки и перевязанное ленточкой с сургучной печатью — получил на въезде, потому как с оголённым оружием в городе находиться запрещалось, даже арбалет пришлось полностью разобрать и спрятать в рюкзаке. Хорошо хоть кинжал не отобрали, и то хлеб.

Впрочем, осторожность моя оказалась излишней. От барной стойки подошел весьма приветливый усатый тип в брюках, клетчатой рубашке и жилетке поверх нее. Парню, ей богу, пенсне не хватало для полной картины.

— Удивлены, господин? — широко улыбнувшись, осведомился он.

— Мягко говоря.

— Впервые в этих краях. — Не вопрос, утверждение.

— И снова в точку. Все новички так реагируют?

— А то, как же! Может, мы и не так богаты, как осколки, но тоже не лыком шиты. Стараемся восстанавливать древнее наследие помаленьку.

— И вот это, — я обвел рукой дым, который еще чуть-чуть и получится лепить, точно снег, — часть древнего наследия?

— Конечно! Люди до Войны именно так и жили. Курили, пили…

— Нюхали, — подсказал я, на что трактирщик мило улыбнулся и развел руками.

— У всех свои маленькие слабости. В Саоле их стараются не ограничивать. Впрочем, господин, я полагаю, вы пришли сюда с целью перекусить и остановиться на ночь?

— Вы очень прозорливы господин…

— Маас.

— Господин Маас, — закончил я.

— Следуйте за мной, — трактирщик повел меня к барной стойке и плеснул в удивительно чистый стакан чего-то, отливающего янтарем. — За счет заведения, господин…

Он умолк, явно намекая на то, что неплохо бы представиться в ответ.

Все эти дни как-то получалось уклоняться от знакомств, а потому я даже не подумал о столь элементарной вещи. К счастью, память услужливо подсказала, напомнив имя, которым меня наделили детишки.

— Аластар.

— Господин Аластар, — с легкой улыбкой закончил трактирщик, указывая на стакан.

А была, не была. ЙОЛО, нах!

Я прислонил копье к стойке, уселся на круглый табурет и одним махом приговорил напиток.

Ух-х е-еп-п вашу ж бдядь!

Штука эта походила на виски, который щедро разбодяжили спиртом. Возможно даже, техническим. Горло она рвала так, что я едва не закашлялся, и, похоже, отличалась ненормальной скоростью впитывания, потому как ударила по голове, не успев даже погрузиться в желудок. По какой-то причине моя хвалена регенерация даже и не подумала включиться, дабы сладить с этой бедой.

— Хороша, зараза! — я утер выступившие на глазах слезы. — Спасибо.

— Повторить?

— Можно, но перед этим давайте уточним пару важных вопросов — я стеснен в средствах.

Трактирщик понимающе кивнул и затараторил:

— Принимаем только деньги Куимре. Монеты Эйри или иных стран придется обменять в банке. Одна комната — половина гривны в сутки, старая квартира — полторы гривны, комплексный обед — двадцать копеек, один шот — четыре копейки, сигара — три, грамм белого — двадцать пять копеек.

Магический переводчик в очередной раз отличился, но я не стал особо обращать на это внимание, потому как выходило, что денег, прихваченных в нагрузку к лошади, мне хватит на добрую неделю проживания и питания. Возможно даже, дать кому надо на лапу и еще чуть-чуть останется. А раз так…

Я вытащил две монеты по одной «гривне» и положил их перед барменом.

— Комнату на двое суток, ужин сегодня, его можно принести попозже, сейчас же — какой-нибудь простенькой закуски и — шотов на остаток.

Бармен расплылся в улыбке, монеты с умопомрачительной скоростью исчезли со стойки, а их место заняла изрядных размеров миска, наполненная сырной нарезкой, какими-то орешками, маринованными огурцами и чесноком, а также — гренками, горкой насыпанными в центре. После этого стакан почти до краев заполнился самогоном, а мой новый знакомец присел на стул с легкой улыбкой.

Все-то этот хитрый лис понял сразу. Ну что ж, так даже лучше.

— Ваше здоровье.