Земля разбитых грез

— Насекомые должны быть, — согласился я с Виратом. — Лес без комаров просто не может существовать. Ну, разве что, если в нем нет вообще ни одного озерца или болота. А так не бывает.

— И что вы хотите сказать? — нахмурился Майкл, нервно сжимая рукоять арбалета.

— Не знаю, — честно признался я, — но складывается ощущение, что нас ведут к цели.

— Ой да ладно тебе, — вступил в разговор Кишимото. — Ну подумаешь. Это ж первое испытание для героев, стартовая локация, понимать? Быстренько выполнить его, и пойти в настоящий приключение!

Хотелось верить, что он прав, иначе мы рискуем оказаться в глубокой заднице.

Я поднялся и потянулся, разминая плечи. На миг опять показалось, что кто-то наблюдает, но уже спустя секунду неприятное ощущение пропало.

А может, все действительно будет хорошо, и мне стоит лечить нервы.

Я помог Вирату затушить огонь, затем повесил вещмешок на спину и подобрал копье.

— Ладно, народ, странный это лес, или нет, идем вперед. Вряд ли местные станут к нам нормально относиться, если не принесем им этот чертов камень.

* * *

Шаг за шагом, мы все глубже погружались в это зеленое море. Наверное, прошли добрых десять километров, если не больше. И теперь уставать начал даже я, а ведь всегда считал себя достаточно выносливым и неприхотливым человеком, да еще и имел регулярный опыт хождения по лесам.

Что уж тут говорить об остальных. Даже неунывающий и невозмутимый Вирот начал сдавать! Хотя, в его случае все могло объясняться жаром. Я видел, как таец пару раз принимал лекарства, которые, похоже, помогали все хуже.

— Нужно останавливаться на ночлег, пока еще не стемнело.

— Может, сперва все-таки доберемся до камня? — поинтересовалась Фрида.

— Он никуда не убежит. Если хозяйка леса действительно дарит его лишь иномирянам, то мы и завтра найдем, что нужно.

— Но давайте все-таки пройдем еще немного, — с нотками упрямства в голосе попросила скандинавка, — я вижу там просвет, может быть, тропинка закончится.

Я присмотрелся. Действительно — в сгущающихся сумерках можно было различить слабое мерцание впереди и — как будто — просвет в стене деревьев.

— Что скажете?

Ответ был единодушен: идти.

И мы двинулись вперед.

Чем ближе подходили к таинственному источнику света, тем больше я нервничал. Лес в вечерних тенях смотрелся откровенно угрожающе: ветки начали больше походить на лапы чудовищ, что-то скрипело неподалеку, где-то что-то гудело… неожиданно громкое карканье разорвало ночную тишину, и я едва не обделался от страха.

Посмотрел наверх. На ветке примостился здоровенный иссиня-черный ворон. Именно ворон, corvus corax на латыни, а не его мелкий родич — серая ворона, она же corvus cornix.

— Ах ты! — я погрозил птице и сплюнул. — Тварюга, надо же было так напугать.

Остальные члены группы выглядели не лучше, а Майкл как-то со значением посматривал на птицу, то и дело переводя взгляд на арбалет.

— Оставьте пернатого в покое, — решительно произнесла Фрида, — идемте, мы почти добрались.

Она оказалась права. Десять минут пути, и деревья неожиданно раздались в стороны, пропуская нас на широкую лесную поляну, украшенную изумрудно-зеленой травой. Ни одна ветка не закрывала ее, а потому можно было увидеть клочок неба и тусклый вечерний свет — день стремительно угасал. Но не это привлекало наше внимание, а изумительный цветок, растущий прямо посреди поляны. Большой, точно подсолнух, с мощным стволом и мясистыми зелеными листьями, он еще не успел закрыть лепестки, и те: бирюзовые, нежные и мягкие даже на вид, источали умопомрачительный аромат. А в центре бутона находился драгоценный камень: громадный черный опал, похожий на миниатюрную вселенную, заключенную в неогранённую овальную оболочку.

— Мы найти! — радостно воскликнул Кишимото. — Ура!

И он двинулся вперед, намереваясь взять драгоценность.

А вот у меня очко сжалось от нехорошего предчувствия.

Просто. Все слишком легко и просто. Небольшая прогулочка по прямой, как линия метро, тропинке. Туристический обед. Пустой лес. Так не бывает!

Опять почувствовал на спине неприятный, злой взгляд, но никого не увидел.

— Стой! — заорал я не своим голосом, но было поздно.

Японец зажал камень в пальцах и дернул со всей силы. Опал вышел из цветка легко, точно был специально положен в паз и ждал человека, который его вытащит.

И как только это произошло, события начали разворачиваться стремительно. Во-первых, живой и полный сил цветок поник, на глазах усыхая и превращаясь сперва в экспонат гербария, а затем — в обыкновенный перегной. Вслед за этим по поляне прошелся неожиданный порыв ветра, нас закружило и бросило на землю.

Я ударился плечом о спрессованную почву и со стоном поднялся, оглядываясь вокруг. Лес разительно переменился.

Не было больше ни прямой тропинки, ни аккуратных деревьев, ни даже солнечного света. Мы очутились посреди лесной поляны, окруженной корявыми, покрытыми мхом елями. Переплетенные меж собой ветви почти полностью закрывали небосвод и в окружающей темноте было сложно что-то разглядеть. Шумели кроны деревьев, жужжали комары и мухи, вдалеке ухала сова, и в тон ей отвечала какая-то неизвестная птица.