Земля разбитых грез

На этот раз получилось качественнее. А всего и стоило, что сделать полоски тоньше, да озаботиться приправами. Правда, если принять слова Айш-нора на веру, выходит, что маны я получу меньше, а значит, буду вынужден употребить больше мяса. Ну, зато на еде сэкономлю.

Я коптил, разделывал, хоронил и, конечно же, жрал сердца до самого заката. Когда все закончилось и мы с птичкой, а также четырьмя кровавыми трофеями отправились в обратный путь, солнце уже почти ушло за горизонт.

Очень хотелось свистнуть и позвать Плотву, но увы, подобной магией я не владел. А жаль, телепортирующаяся на крышу лошадь не помешала бы. Смог бы зарабатывать цирковыми номерами.

Напряжение наконец-то отпустило, но страсть к идиотским шуточкам — нет. Она вечно с нами, бьется, так сказать, пеплом о стенки пустой черепной коробки.

К деревне вышел уже в полной темноте. Тут мало что изменилось, ну, разве что, зажглись фонари и появились охранники с вездесущими копьями и арбалетами. Я уже понял, что огнестрельное оружие в этом мире стоит дорого и нормальные винтовки с пистолетами — удел воинских контингентов, причем в первую очередь — осколочных королевств… И все равно, смотреть на обнесенную частоколом деревню, охраняемую селянами с копьями, посреди которой проходит изрядно поеденная временем, но все еще вполне узнаваемая асфальтная дорога, было непривычно.

Подумать только. Асфальт был уложен двести с лишним лет назад, и сохранился до сих пор, пускай и фрагментами. Умели же строить! Вот что значит, не осваивать бюджеты и не размещать тендеры!

Крестьяне, завидев меня и догадавшись, что именно лежит в окровавленном мешке, почтительно расступились и даже отрядили пару человек — позвать старосту. Поэтому, когда я добрался до постоялого двора, комитет по встрече уже был организован. Стол ломился от угощений и алкоголя, в камине потрескивал огонь, а глава деревни сидел на стуле, держа обеими руками небольшой мешочек.

Ну прямо пастораль, только пары грудастых девиц в декольтированных платьях не хватает для полноты картины.

— С детьми все в порядке? — поинтересовался я с порога.

Вместо ответа с лестницы, ведущей на второй этаж, высунулась любопытная мордочка Морвин.

— Отлично. А с животными?

К Морвин присоединился Илэр, произнесший:

— Накормлены и отдохнули. Жратву… Запасы пополнили.

— Еще лучше.

Я подтащил к старосте мешок и поставил перед ним, раскрывая и демонстрируя кошмарное содержимое.

— Работа выполнена. Это, я полагаю, моя плата за вычетом расходов на постой, еду и корм.

— Да, господин, — чуть оробев, ответил староста.

Я, не дав ему сказать больше ни слова, подхватил мешочек и быстро проверил содержимое. Четыре золотых «червонца», серебряная монета номиналом в два «рубля», еще одна — в пять, и горка меди. За последние дни я уже успел худо-бедно разобраться в валюте гейских паладинов, чтобы более-менее точно прикинуть улов.

Ну, будем считать, что все правильно.

Я перевел взгляд на слегка нервничающего старосту. Ну да, наверное, боится, что сейчас примусь набивать себе цену, давя на сложный бой и лишних монстров. Наверное, кто-то другой именно так и поступил бы, но тут уж во мне взыграла гордость сотрудника отдела продаж. Если договор заключен, последнее дело менять его условия задним числом. Ошибся, значит, сам дурак.

— Все верно, мы в расчёте. Надеюсь, в округе нет других монстров. Головы оставляю вам, как свидетельство выполненной работы, можете делать с ними всё, что пожелаете.

Староста заметно повеселел и даже улыбнулся. Интересно, не облажался ли я? Может, он эти бошки куда-нибудь загонит, выручив раз в пять больше, чем заплатил мне? А пофиг. На полсотни, если верить Илэру, можно прожить месяц, останавливаясь в постоялых дворах и питаясь если и не в ресторанах, то уж в хороших забегаловках точно. Удачно получилось, короче говоря.

Интересно, продается ли тут где-нибудь постапокалиптическая магическая шавуха?

Мысли о божественной шаверме напомнили желудку о том, что в него с утра не попадало ничего съедобного, кроме волчатины, и тот громко заурчал.

— Господин, — староста тотчас же вскочил со своего места. — Не побрезгуйте угощением, для вас стол накрыли.

После того случая на дороге есть и пить у незнакомых людей, знающих о том, что у меня имеются материальные ценности, желания не было никакого, но и демонстрировать неуважение к селянам тоже не хотелось. Кто знает, может быть, отказавшись, я нарушу какие-нибудь местные обычаи. И что тогда?

«О, придумал! Айш-нор, ты нужен!»

Стряслось что, смертный, расскажи, по что сейчас мне докучаешь?

«Ты яды умеешь определять и снотворное?»

Конечно.

«Тогда лети сюда, местные накрыли поляну, но мне что-то страшно просто так взять и принять их угощение».

Гляжу, становишься мудрей. Ужасный опыт — тоже благо. Сейчас приду помочь тебе скорей. Не трусь, не брошу бедолагу.