Земля – родина интелов

В строгом смысле, только Прия постоянно изводила Данаву, требуя повышенного внимания и контроля. Тару, наоборот, он сам окружил штатом помощников по уходу за четвёркой малышей, чтобы в редкие моменты, когда он навещал её, им никто уже не мешал. Мохини доставляла исключительно радость, к тому же, была единственной из его женщин, от которой он не скрывал ухудшения своего самочувствия, а она, получив базовую спецификацию опеки, по-настоящему о нём заботилась. Данава любил проводить время с ними обеими, поступая таким образом, он затрачивал на Тару гораздо меньше усилий, хотя и видел, что та предпочла бы встречаться наедине, но молчала, чем заслуживала кроме удовольствия, ещё благодарность. Вспышки ярости, на которые его провоцировала Прия, начинались одинаково, а заканчивались по разному – физическая расправа, насилие, оргазм, катарсис, или же – оргазм и сердечный приступ, или проще – только сердечный приступ. Берке заподозрил его перенапряжение на поприще семейных неурядиц, и незадолго до реанимации, пригрозил, что «отключит» эрекцию, если так и дальше пойдёт, но домашние обстоятельства всё накалялись, и закончились остановкой сердца, когда он всё-таки добрался до своей спальни и свалился на руки Мохини. Но это, Джаерам пережил и лежал теперь под стеклянным колпаком со специальными режимами аэрации – озонирования, и усиленной кислородной подачей. Ткани тела на груди были разъяты и оголённое сердце опутано золотыми нитями электродов, по которым в 6 точек шли микротоковые импульсы. Видовая панель перед ним передавала картину ночного неба с растущей Луной, заснятую в его родном штате на полуострове Индостан. А ещё, в колпаке реанимации беспрестанно повторялся звук одного слога мантры. Совокупность этого колдовства придумала Долобит, Берке смягчился, когда увидел, что губы Данавы шевелятся, и он тоже повторяет про себя этот слог. Второй день, он лежал с посеревшим лицом и смотрел перед собой на Луну.

Отец вышел к Лето тоже в костюме реаниматолога, в маске, закрывающей нос и рот,

– Здравствуй Лето! Как я рад, что ты дома, – сказал он и тоже остановился за турникетом.

– Как Данава, папа?

– Можно сказать – выкарабкался, хотя пока, всё на нитке… Дня через три, как преодолеем этот этап, тогда только вздохнём. А пока что, я – тут. С моей коллегой, доктором Долобит, ты потом обязательно познакомишься, а пока, мы держим оборону по очереди. Она – очень, очень толковая.

– А домой ты когда? – Спросила Лето,

– Дня через три, может, через четыре, как только здесь напряжение снимем. Ты – молодец, что заскочила проведать! И, Данава – молодец, не сдаётся!

Лето двинулась к дому по ярко освещенной дорожке. Венерианской ночью, центральное освещение не давало яркого света, и даже днём всё оставалось пасмурным, поэтому, почти повсеместно устраивали дополнительную иллюминацию, добавляя немножечко волшебства, которое Лето, всё равно не чувствовала. Для неё волшебство закончилось в Лабрадорском море, и было непонятно, как теперь, в этой сумеречной пустоте жить.

На второй день, Рам Данава дышал уверенней и, отследив серию обнадёживающих показателей, Долобит с Берке пришли к выводу, что дальше тянуть не следует, и Берке направился к Данаве с теми новостями, которые для него и были припасены.

– Здравствуйте, Джаерам, дружище, вам нельзя говорить, поэтому – слушайте, а я как-нибудь вас пойму, – войдя к Данаве, сказал Берке.

Данава прикрыл глаза в знак согласия.

– Две новости, Джаерам – одна очень хорошая, другая – не настолько, поэтому, начну с хорошей. Мы вас полностью поставим на ноги! Слабости, недомоганий – ничего этого больше не будет, вы снова будете абсолютно здоровы, вообще забудете и о лекарствах, и о кардиостимуляторах! А вторая новость, что всё это произойдёт не сразу… Через полгода, не раньше, и на этот срок, придётся – поспать.

– Что? – Прошептал Данава, и его брови поползли вверх.

– Новое сердце не готово. Если будете, как сейчас, нет гарантии, что продержитесь… Искусственное сердце, или чьё-то донорское, то же самое – останетесь прикованы к постели, на лекарствах и, опять нет гарантии выздоровления. А если согласитесь не гибернацию, то после неё – будете здоровы совершенно! Месяц реабилитации после операции по пересадке, но при этом, уже будете чувствовать себя лучше, чем сейчас. И никаких ограничений по образу жизни уже не будет. Хоть снова женитесь на нескольких. – Подбодрил Берке.

Данава задышал и слабо пошевелил кистью:

– Когда? – Спросил еле слышно,

– Послезавтра, или через два дня. Лучше – послезавтра. Обдумайте, что сделать, кого из близких пригласить. На завтрашний день, мы вас подкрепим, обещаю, что справитесь.

Данава долго молчал, потом вздохнул, и открыл глаза:

– Хорошо. Сия и Ратна пусть придут.

– Сия и Ратна? – Переспросил Берке,

– Да, – Данава чуть двинул губами.