Земля в иллюминаторе (СИ)

— Я мало об этом знаю, и для самого Ивары это, кажется, никогда не было особо важным делом, но да, он немного работал где-то в самом низу. Не здесь. Здесь место для официальной и завершенной исторической науки, здесь изучен каждый камень. А он искал забытое, неизведанное, спускался в опасные глубокие места.

Их кортеж остановился на самой нижней парковке, двери машин раскрылись, и они вышли на металлический пол технической платформы. Хинта принюхался к воздуху пещер, и его пробрал легкий озноб. Здесь пахло кремнием и серой, песком и сталью — кровью земли. Воздух был затхлым, теплым, густым, казалось, атмосферу можно притянуть магнитом — столько минералов в ней растворилось. Лива пошел что-то сказать своей охране, а мальчики подошли к ограждению и глянули вниз, за край. Серпантин дороги там уже не продолжался, но лифты и стальные опоры уходили дальше в глубину. Стержень человеческих конструкций был разделен на ярусы, и с каждым ярусом он сужался. В самом низу стальной блеск мерк, тонул, растворялся в пелене тумана. Камни там тоже менялись — алая гладь скал багровела и грубела, словно кровь из свежей превращалась в запекшуюся.

— К самому центру земли, — глядя в пропасть, произнес Тави. Ему пришлось повысить голос, потому что здесь, в пещерах, вечно стоял какой-то гул — ропот толпы долетал от лифтов и с верхних ярусов, шум механизмов города доносился через бесконечный лабиринт тоннелей, грохот невидимых водопадов жил отголосками троекратного эха. А может быть, сами камни рокотали, скрежетали своими старыми трещинами, ждали новых землетрясений, чтобы, наконец, сломаться и рассыпаться, хороня эти пещеры под хаосом щебня и осколков.

— Страшное место, — сказал Хинта.

— Ты в порядке?

— Не волнуйся, я больше не упаду, как тогда в саду. Это странный воздух, металлический вкус на языке, но раз все этим дышат, значит, оно не убивает. Интересно, как они сумели отделить эти пещеры от мира снаружи? Как они нагнетают сюда столько чистого воздуха?

Тави пожал плечами.

— Большие вещи. Кто теперь объяснит, как они работают? Этот город был построен не в нашем веке. Все старое в мире — такое большое, а все новое — такое маленькое. Экватор — громада, и он разрушается. Купола — громады, а Ивара говорил, что два купола заброшены. И эти пещеры — такая же огромная вещь. Старая. Древняя. Они держатся усилиями прошлых поколений. Но когда они начнут разрушаться, никто уже этого не остановит.

— Нам к лифтам, — нагнал их Лива. — Дальше только пешком. Я сказал охране, чтобы они поменьше мозолили глаза.

— Они пойдут за нами? — спросил Тави.

— Да, они всегда за мной идут. — Лива виновато улыбнулся. — Это их работа. И, к сожалению, они мне действительно нужны.

— Зачем? — поинтересовался Хинта. — На Вас нападают?

— Не нападают, но довольно часто от меня чего-то хотят. Вдруг появляется журналист, обиженный или безумец, от которого я сам не сумел бы отделаться.

Они пересекли простор парковки, миновали ряды чужих автомобилей и вошли в стеклянную скорлупку пассажирского лифта, который понес их вниз и в сторону. Хинта увидел, что прямо под парковкой, на которой они недавно были, находится целое здание — вырубленные в толще камня офисы и музейные залы с окнами, выходящими в пустоту пещеры. Лифт соскользнул на некое подобие монорельса, горизонтально проехал два десятка метров и пристал к порталу подземного комплекса, холл которого сверкал хромированным металлом и светился десятками экранов. Терминалы здесь были повсюду, поднимаясь прямо из гладкого пола, экраны мигали, предлагая какую-то бесчисленную информацию. Люди останавливались у них, все были чем-то заняты, звучали голоса, горел яркий свет. Хинта подумал, что все это напоминает ему холл ламрайма, где они с Тави покупали себе билеты-печати для прохода на сеансы. Они подошли к свободному терминалу, и Лива ввел в систему имя отца Тави. На экране вспыхнула карта — весь лабиринт колумбария развернулся, вывернулся в тошнотворно-органическом стремлении показать себя. Посреди непонятных для Хинты линий вспыхнула красная точка.

— Вот так просто. Мы его нашли.

Терминал зашипел, из малозаметной щели под экраном выскользнул листок с картой и какими-то другими данными — все в обрамлении наезжающих друг на друга рекламных баннеров. Лива повел мальчиков через весь комплекс, затем они встали на бегущую дорожку, которая понесла их сквозь толщу скал.

— Это рукав новых захоронений. Нам повезло, потому что это недалеко от усыпальницы моей семьи. Я отведу вас к нужному месту, а потом, если вы не против, оставлю вас одних и пойду проведать сына.

— Нет, конечно, нет, — сказал Тави. — Это будет очень хорошо. Скажите, а я смогу открыть дарохранительницу отца?

— В захоронениях последних лет дарохранительницы с генным идентификатором личности. Ты родственник. Тебе придется отдать каплю своей крови, компьютер сопоставит ее с кровью твоего отца и, если она похожа, откроет дарохранительницу. Если это не сработает…

— То?