Земля вечной охоты

— Ладно, сколько времени даешь, учти нужно еще найти подходящий под нее девайс?

— Три, максимум четыре дня. Если в эти сроки не уложишься, лучше скажи сразу, тогда пусть останется все как есть.

Хлыст помолчал еще некоторое время, о чем то раздумывая, потом вышел из машины и с кем-то созвонился. Разговаривал минуты три. После чего вернулся назад.

— Ладно, есть один вариант, но там бабки сразу просят.

— Не вопрос, — ответил я и, передавая вновь упакованную винтовку Хлысту, сообщил, — Саня, учитывай, документов на нее нет. Так что будь осторожен.

Хлыст усмехнулся и, развернув ткань упаковки, вытащил из винтовки затвор.

— На держи, без него она не может являться огнестрельным оружием.

Я передал Хлысту требуемые деньги, захватил с собой на всякий случай определенную сумму. Сказал, что по окончанию отдам еще столько же.

На следующий день, после обеда приехали Славка с Машей и бабулей. Привезли еще несколько баулов и тюков с вещами. Первым из машины выскочил Ганс. Поприветствовал меня гавкнув, потом подбежал к Боне, лежавшему словно сфинкс на крыльце, ткнулся ему в нос своим носом. Боня заворчал и вяло махнул хвостом, типа привет. Последним из машины появился Бегемот.

— Не понял? — посмотрел я удивленно на Машу. — Вы его решили тоже взять с собой?

— Это не мы решили, — ответила смущенно невестка, — это он сам так решил.

— Понимаешь Гоша какое дело, — влез в разговор Славка, — в такое время раньше его днем с огнем не сыщешь, приходил домой раз в три-четыре дня, напьется молока отоспится и опять сваливал. А тут, перед тем как пришли покупатели на дом, он как появился, так ни куда и не уходил.

— Да. Все время крутился около нас, даже Славочке позволял себя погладить. Когда Слава подписал договор купли-продажи, я поцеловала своего кису в нос, поплакала, сказала: «Бегемотик, ты теперь свободен и сюда приходить не нужно», знаешь как он на меня посмотрел? Будто осуждает меня за это. — Глаза у Маши увлажнились, еще немного и она готова была заплакать.

— Ага, конечно осудил, — засмеялся брат, — там не осуждение было, а прямой тебе вопрос — а где теперь я харчеваться буду! Прикинь Гоша, кошак, как только мы стали собирать вещи, забрался в машину и не вылазил оттуда, пока мы не приехали к тебе. Мистика какая-то. Уж что что, а такого я от Бегемота не ожидал. Чувствует скотинка наверное что-то…

— Не чувствуют они, а знают. — Сказала баба Настя, покачав головой. — Животные знают гораздо больше, чем мы, вот только сказать не могут или люди просто их не понимают.

— А Кром улетел. — Печально сказала Маша. — Я даже с ним не попрощалась.

— Не печалься внучка. Мне кажется, ты его еще увидишь. — Анастасия Николаевна погладила Машу по голове, словно маленькую девочку и поцеловала в лоб.

Вечером, когда все привезенное было помещено в яхту, а Маша с бабушкой занялись приготовлением ужина, мы с братом сели на ступеньки крыльца.

— Знаешь Славян, что я еще нашел в сундуке деда?

— Что?

— Помнишь, мы под руководством деда делали доспехи на себя? Ну, это еще до твоей армии было?

— Что реально? А я как-то забыл о них… А ведь точно. Доспехи тогда крутые получились. Когда мы первый и последний раз на тусовку реконструкторов приехали в Новгород, там народ в ауте был. Еще предлагали неплохие деньги. Особенно за твой персидский полный доспех.

— Так вообще-то и за твой не хило давали.

Брат кивнул:

— Целый год угробили на изготовление этих доспехов. Знаешь, я тогда наверное впервые с удовольствием работал в кузне. Сначала я хотел доспех как у рыцарей. Но дед меня убедил, что русские доспехи были не хуже и даже лучше в чем-то. Мне тогда сделали бехтерец, как дед сказал поздний вариант, которые изготавливались в 16–17 веках. А тебе персидский тяжелый.

— Из нержавейки, с отделкой по краям латунью, с травлением, а-ля «принц Персии». — Засмеялся я. — Плюс персидский шлем тюрбанного типа. Еще там лежала моя сабля, помнишь, которую отковал дед. Булат.

— Это которая толи турецкий ятаган, толи персидский шамшур?

— Угу… своего рода гибрид, а если учесть эфес, то и палаш.