Земля Великого змея

— О великий правитель, — бубнил гонец, распростертый у ступеней трона. — Два отряда teules покинули Тескоко. Двести воинов во главе с великим полководцем, которого они зовут Сандоваль, направились в Чалько. Двести пятьдесят и множество талашкаланцев повел на Истапалан сам верховный teule Кортес. С Кортесом его заместитель Олид.

Куаутемок поморщился, как от зубной боли. С каждым днем новости приходили все хуже и хуже. Белые люди с востока оправились от поражения, стремительным маршем достигли Тескоко и заняли его без битвы. А его касик, да не достигнет дым его сердца божества преисподней Тескатлипоки, еще имел наглость молить о пощаде. И вот настала очередь Истапалана и Чалько. Правитель Мешико не сомневался, что и эти города покорятся Кортесу точно так же. Пусть не совсем без боя, но покорятся.

Он задумался и, не обращая внимания на не смеющего шевельнуться и даже, кажется, переставшего дышать гонца, достал из-за трона подробнейшую карту побережья с городами, деревнями, дамбами, виадуками и даже рельефом местности. Он сам нарисовал ее, после того как до столицы стали доходить первые новости из Талашкалы, и скрупулезно отмечал на ней свои успехи и неудачи. Успехи — красным, неудачи — синим. К его печали, синих пометок было гораздо больше. Но теперь, когда предводитель teules отправился на битву сам, на карте могла появиться всего одна красная точка. Одна. Но жирная. Окончательная.

Глава шестая

Отряды испанцев шли на Истапалан, прекрасный город на берегу озера. Его многоэтажные дома и святилища, вознесшиеся на небывалую высоту, подвесные сады, выложенные плиткой фонтаны и ажурные башни дворцов… Все это должно быть предано огню и мечу.

Ромке, да и многим конкистадорам, претило такое варварство, но в «Ночь печали» город встал на сторону врага. Многие братья по оружию, а на войне если и есть что-то прекрасное, то это именно воинское братство, погибли под его стенами. Кроме соображений мести у Кортеса были и чисто практические причины уничтожить Истапалан. В городе был сосредоточен достаточно большой гарнизон. Причалы были удобны для высадки вражеского десанта, который в любой момент мог ударить по Тескоко или, заняв единственную дорогу, отрезать испанцев от Талашкалы. Продуктовые склады тоже могли послужить для поддержки вражьей силы. И индейцы-союзники требовали какого-нибудь дела. Они просто не понимали, как можно не убивать и не грабить врага, находящегося так близко. Касики Тескоко каждый день приходили к капитан-генералу с реляциями, прося облегчить свою участь, ибо прокорм армии становился тяжким ярмом для этой провинции. Совокупность этих причин и определила судьбу прекрасного города. Сам Кортес взял на себя руководство и командование кавалерией.

Жители, бежавшие из деревень, через которые проходили конкистадоры, донесли касику Истапалана о готовящемся нападении. Первый отряд врага повстречался на самых дальних подступах. Стадом баранов перед лавкой мясника столпились до сотни истапаланцев за каменным мостиком, перекинутым через неширокую речушку. Испанский авангард, не желая лезть в воду, остановился на расстоянии полутора полетов стрелы. Солдаты выставили караул и расположились на травке отдохнуть перед битвой. Прибежал синьор[26] Лоренцо, командующий в этом походе стрелками. Бросил хмурый взгляд на разряженных в перья и богато изукрашенные панцири истапаланцев, обернулся и, приложив руки ко рту, крикнул своих.

Две дюжины арбалетчиков продрались по кустам, растущим вдоль узкой дороги, и привычно построились в две шеренги.

— Carga![27] — скомандовал он высоким, не по-мужски переливчатым голосом.

Заработали зарядные машинки, заскрипели тетивы.

— Dispara![28]

Взвились в воздух короткие толстые стрелы, по пологой траектории уходя за реку. Расцвели красным белые стеганые нагрудники. Стоны и крики огласили прозрачный воздух.

— Carga! Dispara!

— Carga! Dispara!

— Carga! Dispara!

Все. Остатки заградительного отряда, прикрывая головы руками, разбегались по кустам. Флорентиец буднично кивнул головой, мол, все, откланиваюсь, сделал знак стрелкам следовать за ним и растворился в арьергарде. Конкистадоры двинулись дальше.

— Почему они не устраивают засады в лесу, а всегда встречают нас на открытом месте? — склонился Кортес с седла, обращаясь к идущему у стремени Ромке.

— Надеются на численное преимущество, — пожал плечами тот. — Наверное…

— Совершенно не умеют приспосабливаться к новым условиям, — хмыкнул Кортес, разглядывая несколько дюжин лежащих навалом тел. — Сил у Мешико еще немало, но выставлять каждый раз на убой многочисленные армии — расточительство.

— И слава богу, — ответил Ромка. — Смотрите, вон еще.

— Ну и глаза у вас, дон Рамон. — Кортес, прищурившись, разглядел темные фигурки, замершие посреди огромного, вытоптанного босыми ногами поля.

Оглянулся на дюжину всадников за своей спиной, выдернул из специальной петли на седле короткое кавалерийское копье с маленьким четырехгранным наконечником.

— Пора и нам поразмяться. Сеньоры!