Земля викингов

Телохранители графа рысью поскакали на врага. Бежать, держась за лошадь, было легко, шаги казались длинными, главное – не споткнуться. Пехота противника, замыкающая строй рыцарей, состояла в основном из крестьян, вооруженных лишь луками и короткими мечами. Двигалась она за ускакавшей далеко вперед конницей, не подозревая о надвигавшейся смерти. Строй мало кто соблюдал, поэтому ворвавшиеся в толпу всадники казались посланниками преисподней, забиравшими души невинных людей богатым урожаем. Между конными мелькали страшные тени пеших нормандцев, поивших мечи кровью врага. Среди лучников моментально началась паника. Достойного сопротивления оказать не смог никто. Нормандцы крошили врага, наполняя свои души блаженным восторгом, как кубки наполняют хмельным вином.

Олег вступил в бой в первых рядах благодаря резвости скакуна, за которого держался. Тор разрубил своей секирой первого попавшегося на пути врага почти пополам, но та застряла в тазовых костях, и на какое-то время он оказался без оружия. Увидев это, Олег тут же бросился на выручку другу. Подставил свой щит под удар нападавшего, закрыв Тора, давая ему возможность достать оружие. Выждал мгновение, оттолкнул щитом нападавшего и послал вдогонку свой меч, присев в глубоком выпаде. Острие легко прошло через кожаную куртку, разорвав живот. Удивленный взгляд умиравшего врага он уже не видел, впереди были еще живые ополченцы. Тор что-то прокричал в благодарность и со страшным рыком бросился на очередного пехотинца.

В какой-то момент на Олега нашло спокойствие и расслабленность. Движения стали менее дергаными, меч со щитом – более послушными. Все вокруг напоминало тренировочные поединки. Закрылся, вонзил острие, провернул и выдернул, подставил под очередной удар щит, рубанул по ногам, обернулся и сразу переключился на другого испуганного крестьянина, рубанул, перевел внимание. Олег уже сбился со счета, скольких человек он зарубил. Крестьяне не оказывали сильного сопротивления, сражаясь неумело, но численный перевес давал о себе знать. Нормандцы стали уставать, и то здесь, то там какому-нибудь крестьянину удавалось достать их своим оружием, порой напоминавшим какой-то сельский инструмент. На общем характере боя это не отражалось, но терять своих не хотелось.

Тем временем остановленные основными силами нормандцев рыцари понемногу отступали. Нарушение строя сыграло на руку Харальду и его воинам. Встретив на копья первых конных и стащив их на землю, воины графа начали продвигаться вперед. Рыцари, увидев, что происходит впереди, и придя в ужас, развернули коней и бросились отступать к пехоте, в попытке перестроиться, но тут их ждал сюрприз. Крестьяне были практически полностью уничтожены из засады. Обезумев от предчувствия позорного поражения, рыцари ринулись на графа и его горстку воинов.

Дед первым увидел надвигавшуюся угрозу и громко скомандовал телохранителям перестроиться и защищать своего господина. Рыцари врезались в толпу нормандцев, сметая перед собой всех, включая остатки собственной пехоты. Увидев перед собой конных нормандцев, рыцари рвались к ним, желая убить командира.

Быстро оценив обстановку, Трандт перестроил оставшихся пеших бойцов и стал прорубаться к де Сатиньону. Телохранители графа бились как разъяренные медведи, которые знают, что отступать им некуда, и хотели лишь подороже отдать свои жизни. Но их было слишком мало, чтобы остановить бешеный натиск железа. Возглавлявший нормандцев Трандт погиб почти сразу же, как только врубился в строй рыцарей. Несколько всадников вонзили в него копья, но, умирая, он умудрился завалить ближайшую к себе лошадь вместе с седоком, создав тем самым мешанину. Олег прокричал оставшимся, чтобы те построились вокруг графа, и сам стал во главе товарищей. Лошади телохранителей уже давно были убиты, и те сражались пешими, метаясь среди всадников и обезумевших животных.

Зарубив очередного рыцаря, Олег бросил взгляд направо и увидел рядом с собой прикрывавшего его Деда. Вся борода у него была покрыта своей и чужой кровью, шлем сбит, а на лбу красовался свежий шрам, заливавший лицо кровью. Но он продолжал биться, с остервенением глядя на врагов. В это мгновение граф поскользнулся, зацепившись за чье-то тело, и упал. Увидев, что предводитель нормандцев на земле, французы бросились добивать его в надежде переломить исход битвы.

Дед не заметил падения графа, а немногие уцелевшие телохранители не могли ему помочь, находясь далеко от происходящего. Олег оттолкнул от себя очередного французского рыцаря и бросился спасать своего вождя, одновременно зовя на подмогу товарищей. Дед, обернувшись на крик, моментально оценил ситуацию, взревел и ринулся вслед за ним. Приняв на щит, который практически рассыпался, два удара, Олег вонзил меч в самого настырного противника и бросился сверху на графа, закрыв его кусками щита и своим телом. Тут же два копья ударили юношу в спину, но его кольчуга оказалась сильнее. Очередной удар тяжелой секиры по Олегу принял на свой щит Дед, резким движением меча отсек кисть атаковавшему французу.