Земля за океаном

Ветер был не самым благоприятным но уже на третий день Кайаги вывел своих союзников в нужную точку. "По моей просьбе он провёл наши суда к входу бухты сделал это под прикрытием далеко вытянувшегося в море скалистого мыса так, чтобы из бухты их невозможно было заметить…

Мыс в этом месте оказался узким, не более 300 футов, и с невысоких его скал даже без подзорной трубы хорошо была видна шхуна "Принц Вильям Генри" под британским флагом. …

Там же на берегу устроили военный совет. Я предложил дождаться ночного прилива и незаметно подойти к шхуне, чтобы утром пираты проснулись под прицелом наших пушек. (И не упрекайте меня за такое обвинение в адрес "честного британского купца")… Лейтенант Ильин и Кайаги требовали немедленной атаки и под их объединённым напором мне пришлось уступить, но с условием, что индейцы и алеуты отправятся отдельно и после основных сил, т.е. "св.Павела" и "Рейнджера". Возражений с их стороны не последовало. Лейтенант и сам желал освободить палубу для боя, а Кайаги хотелось воевать по своим правилам…

Нападение прошло на удивление удачно. Мы отошли мористее, поймали там попутный ветер и, менее чем через 1\4 часа, встали по обоим бортам шхуны таким образом, чтобы, в случае необходимости накрыть её палубу перекрёстным огнём не задев при этом друг друга. Экипаж "Принца Генри" в вначале не поняли в чём дело, а ещё через несколько минут были окружены вылетевшими из-за мыса байдарками. Каноэ Кайаги, несмотря на огромные усилия гребцов, значительно от них отстало…

Я испытывал невольную гордость за британских моряков. Не смотря на безнадёжное положение они, вооружившись, бесстрашно ждали боя с многократно превосходящим их противником и собирались дорого продать свои жизни. Но самоубийцами они разумеется не были и, когда я через мегафон предложил капитану Вильяму Уэйку переговоры, тот немедленно согласился".

Капитану "Принца Генри" было сделано предложение, от которого он, учитывая обстоятельства, не мог отказаться. Немедленно освободить Кау, вернуть все меха уже полученные в качестве выкупа и сразу после этого убираться и не появляться более у российских берегов. Ильин хотел дополнительно получить с англичан выкуп, но Шильц убедил его в том, что "никакая добыча не окупит вполне вероятное обвинение в пиратстве". Были свои претензии и у освобождённого вождя. "Он требовал головы или, по крайней мере, скальпа Вильяма Уэйка. "Я сказал ему, что я вождь, а не обычный человек, что эти оковы позорны и бесчестят меня. Сними их и убей меня- я лишь поблагодарю тебя. Но он предпочёл выкуп, он просто большой вор, а не вождь". На этом я его и поймал, заявив, что не вижу большой чести в смерти какого-то вора, а скальп его уж никак не сможет прибавить уважения такому великому тойону как Кау".

Вождь уступил доводам своего спасителя Шильца, взяв в замен обещание быть осенью у него на большом патлаче. Тогда же Яков Егорович узнал о гибели в прошлом году трёх судов на Шарлотских островах и о двух уцелевших моряках, ставших рабами. Кау заметив интерес своих новых друзей к этому вопросу, обещал узнать подробности и при случае выкупить европейцев.

Выйдя в море "св. Павел" и "Рейнджер" сперва шли вместе, а затем Ильин, нарушив указания Баранова, повернул в испанские владения "в поисках приличного общества". Сначала он зашёл в Сан-Диего и, объявив себя начальником российской научной экспедиции, неплохо провёл несколько дней в местном высшем свете. Затем, пользуясь указаниями аборигенов, перебрался в богатый зверем Сан-Кентин и упромыслил там 1100 бобров. Бывший на судне приказчик Терентьев скупил у миссионеров, испанских чиновников и индейцев ещё 700 шкур, заплатив за них товарами на 3261 руб.

Шильц же, по инструкции, зашёл на Павловские острова, а оттуда к острову Ванкувер-Куадро. Обошёл его по проливам Королевы Шарлотты и Хуана де Фука, тщательно сверяя береговой рельеф с данными Ванкувера. Там, в узостях и лабиринтах островов, фиордов и устьев многочисленных рек, Якова Егоровича поражало, какую огромную работу проделал его земляк. Скрюченный ревматизмом, в 40 лет похожий на 60-тилетнего, капитан Ванкувер совершил географический подвиг, за два сезона создал очень точную карту побережья со сложнейшим рельефом. Одна из немногих ошибок капитана -река Орегон, Ванкувер не нашёл её за бурунами. Но у Шильца была опись, присланная из Макао. Бостонский капитан Грей сделал её в 1792г., когда на судне "Колумбия" нашёл проход в бурунах и поднялся вверх по течению на 30 миль. Шильц прошёл тем же путём, а затем далее на юг, до границ испанских поселений. Везде, где только можно, он вёл промысел и торговал. Обнаружил богатые охотничьи угодья в заливах Тринидад, Бодега и Сан-Франсиско и успел ещё на патлач Кау.