Земля Злого Духа

Услыхав знакомый голос, воины обернулись, вскочили, приветствуя атамана и святого отца:

– Садись-от к костерку, Иван свет Егорович, и ты, святый отче, садись. Ушицы?

– Да не откажемся… А ты, вогулич, дальше что говорил рассказывай – нам тоже интересно послушать.

Ушица у казаков ныне оказалась знатная, жирная, наваристая, из вкусной нельмы, Иван с удовольствием прихлебывал из общего котелка да время от времени дул на ложку, чтоб скорее остыло.

– И вот, прогнали народ сир-тя другие народы, – тихо продолжал остяк, – и пошли беглецы на север, на Ас-реку и дальше. А по пути забрели в подземелье, где волею могучего бога по имени Нур-Торум томился в узилище злой дух Куль-Отыр, коего, не ведая что творят, и освободили сир-тя. А Куль-Отыр решил их использовать, чтоб то, что было Добром, сделать Злом, а что было белое, сделать черным, для чего и научил сир-тя злому черному колдовству, и те сами стали – как Куль-Отыр, и все пять душ их мужчин стали черными, и четыре души у женщин…

– Эй, эй! – не выдержав, прервал отец Амвросий. – Ты что такое несешь-то? Какие пять душ?

– У нас, народа ас-ях, у каждого мужчины – по семь душ, – невозмутимо ответствовал рассказчик. – А у сир-тя – по пять было, да-а. У женщин наших – по шесть душ, у сир-тя – по четыре. Из всех душ две – главные, одна в ребенка вселяется, другая – в царство Куль-Отыра уходит.

– Вот-вот! – искоса глянув на внимательно слушавших казаков, священник нехорошо прищурился. – Прямиком к вашему черту!

– Куль-Отыр не черт, – сверкнув глазами, возразил Маюни. – Много, много хуже. Он забрал души сир-тя, и теперь там, на севере, за Ас-рекой, что вы называете Обью, и дальше, к большой воде – их колдовская земля, земля Злого солнца и вечного лета. Это солнце зажег сам Куль-Отыр, да-а, а питается оно – душами и человеческой кровью. И чем больше душ, тем сильнее и злее горит это солнце, оттого в той земле жарко в любую стужу, а черные колдуны сир-тя волею своего гнусного повелителя хотят взять под свою власть все земли, до которых только смогут добраться. И тогда еще больше душ, еще больше крови будет питать солнце Куль-Отыра, и Зло заменит Добро повсеместно.

Отец Амвросий дернулся было, да Иван ухватил его за локоть, придержал – мол, не мешай покуда, дай послушать… тем более что дальше рассказ пошел намного интересней.

– Злое солнце стережет огромный золотой идол, изображение самого Злого Духа Куль-Отыр, и в каждом селении колдунов сир-тя есть такой идол из чистого золота, у кого побольше, у кого поменьше, да-а…

– Что ты говоришь?! – заинтересованно перебил Еремеев. – Что, на севере есть золото?

– Есть. – Маюни прикрыл глаза. – Сир-тя его на малых реках своей земли моют. Много там золота, очень много – и золотые идолы всюду стоят, а главный – очень-очень большой, прямо огромный!

– Что, и в струг не влезет? – полез поперек батьки Силантий.

Отрок задумчиво взъерошил затылок:

– В струг, пожалуй, влезет. Только – в хороший, большой струг.

Иван погладил пальцами вдруг занывший ни с того ни с сего шрам:

– А ты часом не врешь, парень? Сказки нам тут рассказываешь. Ты сам-то этого идола видел?

– Тот, кто его увидит, умрет, – тихо пояснил Маюни. – Колдуны сир-тя победят всех, ибо в целом мире никто не может противиться их черной злой силе. К тому же золотого идола стерегут свирепые драконы и огромные змеи!

– И ты тоже их, кончено, не видел.

– Не видел, – согласился остяк. – Но знаю. Мой дедушка шаман был, да-а.

– Вранье! – Отец Амвросий резко поднялся на ноги. – Не знаю, как кто – а я так ни единому слову не верю. Солнце какое-то, вечное лето, драконы – сказки!

– Совсем не сказки, – решительно вскинулся отрок. – У многих спросите, да-а.

– Вогуличи пленные тоже про ту землю рассказывали, – неожиданно вступился за Маюни Михейко Ослоп. Я сам слышал. И про солнце, и про золото, и про идола золотого.

Даже обычно молчаливый Яким, оруженосец, и тот подал голос:

– И я про то слыхал!

Иван лишь руками развел:

– Ну, все про все слыхали. Окромя меня да еще отца Амвросия.

Священник вдруг потупился:

– Признаюсь, и азм грешен – слухи доходили… Да сказки!

– Коли многие говорят, может, и не сказки, – дотронулся до своего шрама молодой атаман. – Может, что-то такое и есть. Маюни! Ты путь на север показать сможешь?

Подросток вздрогнул, зеленые глаза его от ужаса сделались черными:

– Да вы что, и вправду хотите туда идти?!

– Может, и сходим, – улыбнувшись, атаман обвел взглядом своих. – А что, козаче? Коли там золотой идол стоит – так надобно его отобрать да пустить золото на благое дело! Тем более люди там худые, одни колдуны нечестивые!

– А вот мы-то и разрушим их мерзкие капища! – с воодушевлением воскликнул отец Амвросий. – Принесем заблудшим душам свет животворящий православной веры святой! Крестим язычников! Храм сладим! Да ради такого дела – жизни не жаль. Кто как, а я за тобой, атамане. Тем более Строгановы нам право такое дали – своим ходом идти.

– И мы с тобой, Иване свет Егорович! – немедленно откликнулись казаки, глаза их уже горели тем самым желтоватым огнем, что у всегда чующих близкую добычу охотников за удачей.