Земля Злого Духа

– Интересно, что это? – вглядываясь в огоньки, шепотом гадал Еремеев. – Светильники разноцветные? Свечки?

– Сам ты свечка! – Настя тихонько рассмеялась. – Светлячки! У нас на лугах, помнится, иногда их целое море! Так и сверкают во тьме, будто звезды, стрекочут – чики-чи, чики-чи…

– Звезды не стрекочут, люба!

– Не заедайся! Ведь сверкают же!

И впрямь, светлячки. Вот – красноватый, на толстой, воткнутой во мшистую кочку палке с раздвоенным концом, а вот, чуть левее, – оранжевый…

– Нам не туда, Иване, – придержала атамана невеста. – Нам по правую руку, где желтенький.

Идти было неудобно, узкие, угрожающе прогибавшиеся под весом путников жерди, невидимые под ряской и черной водою гати, так и норовили выскользнуть из-под ног. Хорошо хоть, сапоги атаман сбросил, шел теперь, лишь иногда вполголоса ругался:

– Ах ты ж, дьявол! Ну и бревнышки тут… все какие-то склизкие, хилые… Какой там у нас следующий-то светлячок?

– Голубой. Во-он он, далече…

Обойдя тусклый голубовато-синий огонек, беглецы неожиданно уткнулись в твердую, заросшую камышами и папоротниками землю.

– Ишь ты, – с облегчением улыбнулся атаман. – Похоже, пришли, ага. Ты как, люба?

– Господи, что это? Ой…

Еремеев моментом обернулся, сжав в руке саблю, готовый защитить суженую от любого зла – от злых колдунов сир-тя, от людоедов, да хоть от самого черта!

– Глянь. – Настя прижалась к его плечу, кивнула на болотину.

В трясине, освещаемые тусклым фиолетовым солнцем ночи и звездами, бурлили змеи!!! Некоторые – здоровущие, толстые, не хуже Нгыленко, другие же тощеватые, настоящие жердины… жердины…

– Господи! – вдруг осенило Ивана. – Так ведь мы по этим змеюгам и шли! Ни по какой не по гати.

– Я тоже догадалась. – Девушка отозвалась едва слышным шепотом. – Вот так колдовство, однако…

– А ты говорила – не заклинание!

– Это просто твой гостинец сработал!

Оба посмеялись, обнялись, глядя на игравших в болоте змей.

– Ну? – негромко спросила Настя. – И куда теперь?

– В ту сторону, – Еремеев уверенно махнул рукой. – Там не так уж и далеко наши… В лесищах драконы могут водиться, хорошо бы лодку найти или, на худой конец, плот. Тут недалеко деревня, у самой реки… а раз у реки, так должны быть и лодки, никак не может быть, чтобы не было.

– Тогда пошли, милый, искать.

Выйдя к реке, беглецы вскорости обнаружили бревенчатые мостки и привязанные к ним лодки – обычные долбленки, даже с веслами на дне, – видать, сир-тя воров не боялись. Им вообще тут некого было бояться.

– Ну, поплыли. – Отвязав челнок, Иван помог забраться в него Насте, сам уселся на корму и взмахнул веслом. – С Богом!

– С Богом! – Перекрестясь, девушка обернулась. – Там еще одно весло есть, дай-ка. Тоже грести буду.

…А в селении колдунов поднялся большой переполох, причем, как ни странно, с явным оттенком ожидания и злобной радости, объясняющимся, впрочем, довольно просто: предстоящей охотой за исчезнувшими пленниками и их жуткой казнью! В том, что беглецов очень скоро поймают, никто из жителей колдовского селенья не сомневался, единственное, что пугало – как бы болотные змеи не сожрали их раньше… Да не должны бы сожрать, змеи-то на охоту заговоренные, охраняющий вход в пещеру дракон тоже прикормлен.

Рано или поздно чужаки будут пойманы, а уж потом… Вот насчет «потом» мнения разделялись: одни предлагали просто скормить беглецов дракону, другие – то же самое, но предварительно содрав с еще живых кожу. Что же касаемо предварительных пыток – то тут почти никаких разногласий не имелось. Все предвкушали зрелище, бегали, смеялись, одна лишь всеми забытая старуха – великая мать Хоргой-ервя, – плюясь и злобно шипя, поковыляла в свою хижину.

А Великий жрец, отправив воинов искать беглецов по всему селенью, велел привести к себе Карасева.

– О могучий!.. – Жалобно завопив, предатель пал ниц перед храмом. – Я их… загрызу… найду… поймаю!..

Темные глаза колдуна, мерцавшие в пустых глазницах надетой на лиц бесстрастной маски из человеческого черепа, не выражали ни досады, ни гнева, одно лишь холодное недоумение.

– Это как же так вышло? – жестом отстранив подбежавших стражников, вкрадчиво поинтересовался жрец. – Ты же клялся, что вождь белых людей – теперь наш?

– Но… – завилял предатель. – Он же еще не прошел посвящение…

– Думаю – и не мог пройти! – Жрец щелкнул пальцами, и двое слуг проворно притащили сделанное из берцовых костей кресло-трон, скалящиеся черепа на спинке и подлокотниках трона, казалось, взирали на Карасева с усмешкою, намекая на скорую участь предателя.

– Ашлак Кала, вожак наших воинов, как-то говорил, что ему нужно чучело для отработки ударов. Чучело мы набьем сеном, а кожу для него возьмем… ты не догадываешься с кого, подлый менкв?

– Не-ет, не-ет, не надо! – Заверещав, Дрозд бухнул лбом оземь. – Я вам еще пригожусь… Я-а… я-а единственный, кто все знает о казаках… о чужаках, что зарятся на ваше злато. Больше о них никто-о не знает, никто-о…

– Замолчи! – брезгливо отмахнулся жрец. – Посидишь пока в темнице, под присмотром менквов. Ха-ха, будешь кормить дракона! А я пока подумаю, что с тобой делать. Вижу – бесполезный ты человек.