- А ты ничуть не изменилась, - улыбалась Елена. - Что у нас -- нету нас! Осталось семь человек в управлении, имущество, технику, здания распределяем по указаниям свыше в другие леспромхозы и организации.
- Токарский?
- Сидит в своём кабинете, ездить-то теперь некуда.
- А что с его пенсией?
- Что-то у него не получилось на сей раз.
- У Натальи Сергеевны кто растёт?
- Две девочки-двойняшки.
- Да ты что! Правда! Поздравления от меня передавай. Чем её муж занимается?
- Он теперь в райкоме самый главный.
- Вот это да!
- Говорят, что Токарский у него в замах будет.
- Ну, молодцы мужики, нечего сказать!
- Это ещё не всё. Райком в наше здание уже переезжает потихоньку.
- Самое новое во всей Чугуевке! - Хохотала Аксана. - Одна единственная асфальтовая дорожка! А ты куда, определилась уже?
- Меня когда исполняющей обязанности на время декретного отпуска агитировали, я сразу условие поставила, после закрытия -- только на лесобиржу во Владивосток. Там у меня экономист хорошая знакомая. Сразу квартиру обещали. Хорошо, что ты меня тогда предупредила, я сама туда съездила, договорилась с дирекцией, переводом возьмут. Недавно звонили, спрашивали, не передумала ли.
- Молодец, Елена Рашитовна, рада за вас.
- Ты-то как в своём Соболином?
- Ты знаешь, что хотела, то и получила. Люди хорошие, объёмы нетронутые, планы мизерные. Больше наслаждаюсь, чем работаю. Целый год строимся, всё новое, и коттеджи, и техника, и природа дивная, и директор -- золотой. В общем, всё хорошо. Ты, как переедешь, сообщи свой номер телефона, я часто во Владивостоке бываю, в гости забегу.
- Ладно. Однако, мне пора, меня главбух в машине ждёт, - глянула та на часы.
- Ну, счастливо. Мне в другую сторону.
- Бог даст, увидимся.
- До свидания.
Встреча с хорошей женщиной переполняла её радостью. И новости последние про Чугуевку узнала. Она опять шла в сберкассу, а потом -- на железнодорожный вокзал. В разгаре четвёртая осень её жизни в Приморском крае.
х х х
Поселили её с одинокой весёлой женщиной, которая не скрывала разнообразных увлечений с мужчинами, но Аксана сразу ту предупредила, что в их номере свиданий не разрешит. Светлана ничуть не обиделась, сказала, что здесь уже не первый раз и мест для интимных встреч предостаточно. Записалась на все виды массажей, на полную диагностику. Лечений она никаких принимать не будет, а вот пробежками по часу утром и вечером -- этим точно, заниматься будет. Кроме того, по вечерам -- танцплощадка, днём -- лекции на тему здоровья, раз в неделю -- приезд артистов с концертами, недалеко -- кинотеатр для желающих. Расписание свободное, в столовой -- выбирай, что хочешь, хоть десять раз на дню, не откажут, всё в стоимости путёвки, кроме кино и экскурсий, которые тоже можно заказать.
Чудесный день! Чудесный день!
Жёлтый день! Осенний день!
Что ты смотришь на меня, недоумевая?
Раздевайся, как и я. Видишь, я нагая!
Лист дрожит. Лист дрожит.
Осыпается -- дрожит. Успокоившись -- лежит.
Лучи солнца жгут меня, а тебя -- не знаю,
ты дрожишь, как та листва. Ну-ка, догоняй-ка!
Всё кружится! Всё кружится!
Лес кружится... Лист кружится...
И кружится голова, словно засыпая...
Да, догнал и положил, листом осыпая...
И лаская, и лаская, жарко-жарко обнимая,
к листу тесно прижимая, солнце слепит, оседая.
Закрываются глаза...
Вот ведь вредная какая! То не солнца роль -- твоя!
И с кавалерами она нагулялась, и на море насмотрелась, и натанцевалась досыта, ни разу про Соболиное не вспомнила -- некогда было. Даже устала отдыхать уже, а ещё целых три дня эти радости терпеть придётся. Перед праздником решила позвонить во Владивосток. Увы! До обеда телефон не отвечал. Через час после обеда -- тоже. Утром, девятого ноября, взяла билет до Владивостока. По приезду сразу зашла в сберкассу, положила деньги, проверила, все ли её переводы дошли, теперь у ней половина денег здесь, половина в Уссурийске. Попробовала ещё раз набрать телефон -- молчок! Она психанула.
- Он ещё попляшет у меня! Привезёт вот шкуры -- я его с "носом" оставлю! А ещё лучше, вперёд его заберу их у Хитрого, знаю как, и узнаю когда. И реализовывать сама буду. Путей много.