Землячки 3. Интерес (СИ)

Её приятно удивило, что издание газеты "Правда" здесь не только никто не читает, но даже не знают о её существовании. На Дальнем Востоке страны котируется газета "Красная звезда". Разговаривая с освобождённым парторгом, узнала, что "Правде" здесь давным-давно объявлен негласный бойкот, её печатают малым тиражом "раз в сто лет" и только для того, чтобы попала на глаза заезжему начальству из Москвы. А на Урале холуйство прижилось. Она помнит, как перед госэкзаменом в институте пришлось за ночь прочитать экземпляр Брежневской, якобы биографической книги "Малая земля", всем по ней задавали вопросы, дабы политически подкованная молодёжь выходила в свет. Ей тогда задали вопрос: "Какая фраза в книге вам запомнилась больше всего?". Она припомнила, как своим громким смехом разбудила подружку среди ночи и ответила: "Второй день не было патронов, наши орудия молчали, по окопам звякали пустыми затворами винтовок. А с рассветом -- задрожала земля. На нашу узенькую перемычку в линии фронта надвигалась всей своей мощью немецкая громада. Вспрыгнув наверх, я крикнул: "Вперёд! За Родину! Ура!" -- и враг отступил". Она сомневалась тогда в том, что все экзаменаторы прочитали эту самопохвальную чушь, так как книга появилась в Свердловске всего за неделю до экзамена, но все делали вид, что одобряют и её, и "нашего" Брежнева за его произведение.

В последний день октября на обед в управлении леспромхоза никто не ходил -- по стёклам хлестал непрерывающийся ливень, друг за другом до конца рабочего дня пронеслись две сильные грозы. Повыключали все возможные розетки, тихо сидели кучками в коридорах на вынесенных стульях. Еле-еле в промежутках между молниями дозвонились до "Приморсклеса", чтобы передать оперативную отчётность -- телефоны буквально трещали разрядами. Наконец просветлело, и со смешками, что получку за прошлый месяц ещё никому сегодня не пришлось истратить, стали собираться по домам.

На улице -- потоки воды, ни одного сухого места. Дождь прошёл совсем не летний, лужи были ледяные с осевшими внутри градинками. Многие, в том числе и она, стояли на ступеньках, не решаясь ступить в это море. Вздыхали. С жалостью смотрели, как секретарша ходила по водяной дорожке, а потом с мокрой обувью ступала в землю цветущих клумб то с одной стороны, то с другой и горем горевала -- все цветы были побиты, перемешаны с землёй. Оказывается, только она одна разбила этот пышный цветник, за которым и ухаживала.

У Жени не выдержали нервы, он вывел её оттуда, сам вымыл ей ледяной водой грязные по колена ноги, за руку вывел за собой на противоположную сторону улицы, там было повыше, отправил её в одну сторону, сам пошёл в другую. За кем-то подъехали на машине, за кем-то на мотоцикле, кто-то отважился пойти по воде. Подъехала бортовая. Бухгалтер из профкома кричала своим громовым голосом: "Подъезжай задом к крыльцу!", водитель понял и стал пятиться.

- Быстро все залезайте! - Командовала та. - Всех по домам развезёт.

Аксана выходила последней в гараже. За тот час, пока развозили всех, вода всё-таки потихонечку ушла в землю, но она всё равно промокла по щиколотку. Быстро сняв сырое, убрала всё с камина, составила на пустую этажерку, открыла трубу, створку, поддувало, чтобы проветрилось, и решила истопить камин. Единственную коробку спичек, обнаруженную при заезде в коробке с кухонными принадлежностями, она держала на уголке плательного шкафа. В сарайке оказался и топор, даже остро заточенный, была и растопка, и грязный рулон бракованной бумаги. Тяга была хороша, нигде ничего не дымило, и она принесла охапку дров. Около часа сидела любовалась, давно огня не видела. Напилась горячего чая, нагрела воды, состирнула колготки, выполоскала туфельки, поставила на опечек. Трубу на ночь оставила приоткрытой. В доме -- тёплый сухой воздух. Около кровати нагрелась вся стенка. Ещё один взбалмошный день позади. Уже засыпая, вспомнила, что сегодня не сделала -- маньчжурских орехов не попробовала, её же учили, что их надо на калёную плиту побросать, чтобы они сами раскололись.

- Ладно, я это завтра сделаю.

х х х