Землячки 3. Интерес (СИ)

Потом высокий статный мужчина, не спрашивая разрешения, не разуваясь, пронёс две огромные сумки на кухню и удалился, ничего не сказав. Уже совсем вечером Вова, директорский водитель, завёз сумки с продуктами. Аксана только успевала рассматривать, что в них -- трёхлитровая банка квашеной капусты, трёхлитровая банка молока, литровая банка сметаны, творог, небольшое ведёрко яиц, банки с соленьями, вареньями, компотами, тушёнкой собственного производства. Куда всё это девать? Испортиться ведь может! Заполнила пустой кухонный стол, часть поставила у открытой двери балкона. От неё девчонки потребовали только полное наличие спиртного и всей посуды. Она накупила и рюмки, и фужеры, и тонкие стаканы, и подносики разные, ложки, вилки, столовый сервиз, кухонный, водка, коньяк, салфетки, восемь буханок хлеба, лимонов, сыр. Предполагая, что они задумали пировать все три дня, а может неделю, спиртного накупила побольше. Чтобы внести хоть какую-то лепту в это мероприятие, решила украсить стол своими излюбленными бутербродами -- голландский сыр, кругло нарезанный тонким стаканом, сверху лимона ломтик, далее сметана с сахаром и сверху жёлтая ягодка облепихи, которые она заранее выпросила у начальницы.

В пятницу все, как огурчики, сидели на работе. Только в её душе был переполох. Перед вышестоящей отчитались. Наконец, машина директора удалилась, это, оказывается, было молчаливым сигналом к свободе действий.

- Собираемся все тихо. Двери на ключ. Выходим. Вова подъедет сейчас, всех отвезёт, - по-детски командовала начальница.

Пока распечатывали банки, резали хлеб, колбасу, сыр, помидоры, расставляли посуду, Маргарита на "Ниве" привезли из столовой горячее. Аксана еле успела разложить свои бутербродики на две широких низких тарелки.

- Духовку пробовала включать?

- Нет.

- Давай зажигай, - открыла форточку Елена.

Все кастрюли составили в горячую духовку. Ровно в пять часов заявились мужчины, начались официальные поздравления, включили музыку. Снова звонок -- двое из кадров явились. Снова звонок -- перед дверью стоял холодильник, символически перевязанный красной лентой с бантом. Сзади него улыбались директор, главбух и председатель профкома, женщина с букетом красных роз, с которой Аксана была ещё мало знакома.

- Принимайте подарок от лица всех гостей, Аксана Викторовна, - улыбался директор.

Мужчины моментально установили двухкамерную "Бирюсу", включили в розетку, начальница быстро заполнила её всем имеющимся, Маргарита уже ставила на стол горячее, все, весёлые, возбуждённые, рассаживались за столом. Для официального поздравления с новосельем встала председатель профкома. Всё. Дальше было только веселье, на котором присутствовала и она, Аксана.

Разошлись около двенадцати ночи, всех дальних развёз Вова. В десять часов утра было похмелье, от которого ни один человек не отказался. Слава Богу, спиртного хватило. Только к шести вечера её оставили одну. Сил хватило только на то, чтобы раздеться, умыться, и лечь в постель. Она сразу уснула.

Проснулась темно, в прихожей горел свет, ключ на пол-оборота был в двери. Попила компот вишнёвый на кухне из трёхлитровой банки, включила в комнате свет и начала прибираться.

- Утром даже чтоб следа не осталось от сегодняшней картины, - твердила она вслух, подбадривая себя.

Еды ей оставшейся хватит на целый месяц, и кура, и мясо, яйца, тушёнка, забит холодильник полностью. На газу ещё кастрюля стоит. Она свернула стол и выставила в прихожую, туда же все оставшиеся табуретки, магнитофон, вымыла пол, повесила на место полочку книжную, этажерку под ней, положила вниз толстую книгу охотника-промысловика, повыше -- свой подсвечник, которым вчера многие восхищались, на самый верх поставила будильник, дубовый столик вернулся на место.

- Вот этим вещам теперь здесь хозяйничать!

Перемыла всю посуду. Ни одной банки на полу не оставила, всё лишнее растолкала по сумкам, пироги завтра отнесёт на работу. Закончила во втором часу ночи. Завтра -- воскресение.

- Всё! Я больше никому ничего не должна! Теперь я сама себе хозяйка, - вслух, лёжа в постели, говорила она, ставя точку на пройденном этапе. - Начнём жить в новом году. По-новому! По-своему! Теперь всех вошедших принимаю только на кухне, там просторно, чисто, красиво. В комнату -- никого! - А душа её продолжала, настроенная только на утверждения:

Не хочу я слабой быть! Не хочу!

Примириться с жизнью серой не могу!

Для многих пусть уют, покой -- это всё,

для меня же ровным счетом -- ничего!

Жизнь трудна, хоть то известно, повторю,

в схватках с нею я себя и закалю.

Хочу будущее за руку я взять,

ни на шаг чтоб от него не отставать!