ЗЕМЛЯКИ ПО РАЗУМУ

– Слушай, я вот что подумал, – Самохин потянул экс-Марию за руку. – Тебе никогда не приходило в голову, что ты бессмертен только в своем энергетическом теле?

– Если хочешь меня убить, то учти, глупый, что ты забыл о защитной реакции. Она у меня ничуть не хуже, чем у осьминогов. Ты и глазом моргнуть не успеешь, понял? – вождь сжал руку Самохина.

– О, выходит ты и сейчас можешь поменяться телом с кем угодно?

– Нет, психов и калек не предлагать!

– А что, если... – глаза Димки выразили мысль.

– И думать не смей! – угрюмо сверля друга взглядом, произнес Семен. – Пока Машка не станет Машкой, понял!

– Я же чисто гипотетически...

– Я снова предлагаю сменить тему!!

– Не так уж много тем остается, когда тебе прищемили хвост, – пробормотал Димка. – Я вот тут думаю, как бы узнать, кто же послал нам рыбу, ведь ты настаиваешь, что это не шутка твоей жены.

– Настаиваю! Не будет она продуктами швыряться направо и налево!

– Тогда кто?

– Эх, детективы-самоучки, – расплылся в улыбке дух. – Нужно искать того, кому это может быть выгодно. Это же классика! А вы все перепутали. Если действовать методом исключения и выяснять, кому это невыгодно, то вы рискуете состариться и умереть. Говорят, только в этой стране есть пятьдесят два миллиона подозреваемых.

– Что ты предлагаешь?

– Ограничить круг.

– Кем? Родственниками, близкими и бандитами? Так мы все равно и будем ходить по кругу до скончания века.

– Не каждый круг заколдован, – экс-Мария откинулась на жалобно скрипнувшем стуле. – Предлагаю вспомнить, кто из ваших знакомых вел себя в последнее время наиболее подозрительно. Ну-ка?

Лбы приятелей прорезали морщины. Вдруг лицо Саньковского посветлело:

– Быть может, это твоя жена прислала нам рыбу на пробу?

– Ага, без обратного адреса и в коробке из-под магнитофона, потому как во всей Дании не нашлось другой тары. Чушь!

Семен снова померк.

– Подсказываю, это должен быть человек, который имеет хотя бы приблизительное понятие о нравах итальянской мафии, – хохотнул вождь.

– Необязательно, – отмахнулся Самохин. – Сейчас об этой мафии можно диссертацию написать, посмотрев первый попавшийся боевик.

– Да неужели?.. – начал было вождь, но его перебил Саньковский.

– Слушайте, я тут вертел и так, и этак, но по всему получается, что это Горелов.

– О, давненько мы с ним не виделись, – потерла руки экс-Мария. – Ты думаешь, что это он? Чем же вызваны столь нелицеприятные мысли?

– Не поздоровался он с ним, вот и все, – фыркнул Самохин. – Нужен ты ему сильно!

– А почему бы и нет? Кому, как не ему, известны все более-менее состоятельные люди этого города? Он это, нутром чувствую!

– Я думал, что ты свое нутро уже набил до полного бесчувствия, – съязвил Димка. – Я скорее поверю, что это сделал Длинный.

– Длинный? – оживился дух. – Я его, кажется, припоминаю.

– Он мухи не обидит. Вернее, рыбки.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что в рамках своей ненормальности он вполне нормален.

– Хорошо сказано!

– Я и говорю, что это Горелов и никто другой. Машка всегда говорила, что все неприятности из-за милиционеров и попов! А он с этой точки зрения – идеальный идеал и эталонный эталон!

– Чем напраслину на человека гнать, лучше к нему сходить. Ха, Вонючий Бог! – вождь мечтательно завел глаза под лоб, когда вспомнил свои первые шаги в новом мире. – Идем прямо сейчас! – он поднял тело Марии, но не удержал его на ногах и грузно шлепнулся на стул. Тот издал совершенно душераздирающий вопль изнасилованной древесины.

– Нет, сейчас мы пойдем домой, – Семену стало жаль Машку, которая, если уже вернулась, завтра проснется с дикой головной болью. – Тебе пора спать.

– И не говори потом, – экс-Мария шаловливо помахала указательным пальчиком, – что не собирался завалить меня в койку, хе-хе-хе! Между прочим, это один из вариантов непорочного зачатия!..

– Заткнись! Еще одно слово о святом и...

– Ладно вам, полисексуалы! – фыркнул Самохин и помог вождю с телом. – Утро вечера, говорят, мудренее. И трезвее!

На том и порешили.

***

Поклявшись себе вернуться в обитель Горелова утром, Саньковская исполнила мечту и взмыла в ночное небо. Она была невидима и чувствовала себя свободной отнюдь не благодаря тому, что ее уволили. Короче говоря, Мария была счастлива до такой степени, что даже отказалась от битья стекол родной школы. Планы мести ее больше не занимали и она свободно парила в свете звезд, носилась над проводами ЛЭП, впитывая пьянящую энергию и набралась до того, что оглушила небольшими шаровыми молниями парочку сов, вышедших на охоту.

Глядя на два пушистых комка, подававших, впрочем, некоторые признаки жизни, Марии сначала стало жалко птичек, но потом она почувствовала себя не в своей тарелке при мысли о родном теле, которое так опрометчиво доверила черт знает кому, и уж совсем стало невмоготу, когда вспомнила, что сегодня так и не накормила мужа. Она опрометью бросилась домой, провоцируя истеричные подмигивания ламп на фонарных столбах.