Земляне: Поединок. Возмездие. Жажда жизни

Пока Володя отсутствовал, никто из оставшихся со мной ребят не проявил никакого желания разговаривать. Саша и Сергей стояли молча и напряжённо дышали. Переживали, бедолаги, за себя и за оставшихся в Москве родственников. Больше чем уверен, в их головах сейчас шла напряженная работа – переваривали то, что я сказал, что сами успели увидеть и ощутить. Я тоже стих, меня снова охватило ощущение полной ничтожности перед проблемами того масштаба, что нарисовались в моём мозгу. И ещё, я отчаянно боялся за своих девчонок. Это в первые минуты после воздействия гравитационного хлыста всё моё существо захлестнула волна ненависти к тем, кто посмел так надо мной издеваться. Ненависть уничтожила все другие чувства, явив дикое «я». Когда же стал потихоньку приходить в норму, меня обуял жуткий страх от того, что нас может ждать впереди.

Это я внешне, для ребят, выглядел уверенным, судил и рядил обо всём произошедшем так безапелляционно, как будто точно знал, что нужно делать, чтобы захватить проклятую тарелку. На самом деле ни черта я не знал и в данный момент времени с ужасом ожидал, когда этот люк распахнётся и из него, как черти, полезут инопланетяне, прикрытые от воздействия гравихлыстов каким-нибудь полем. Ведь на стены, оборудование и приборы гравитация не действовала – значит, они находятся под защитой какого-то поля. А почему бы тогда не экранировать от гравитационного удара и самих членов экипажа летающей тарелки? А если единственное оружие, которым мы сейчас обладали, окажется бесполезным – нам конец, и тут вряд ли поможет эликсир. Даже голыми руками пара этих бугаёв-креггов передавит нас в течение нескольких секунд.

Чем больше я думал, что нам делать, тем больше паниковал. В конце концов включилась какая-то мозговая защита, и я совсем перестал рассуждать, думая о будущем. Решил, будь что будет! Придёт Володя, оставлю его с Сашей охранять этот люк, а сам пойду показывать Серёге командный модуль. Пожалуй, только у этого головастика может получиться залезть в так называемые мозги летающей тарелки. Он любит разные головоломки, и в компьютерных игрушках большой спец, а там каких только ситуаций не бывает. Вот только нужно его как-то подстегнуть, а точнее, освободить мозг парня от посторонних дум и забот. Надо добиться, чтобы остались один на один – светлая Серёгина голова и её противник, электронная система этой летающей тарелки. Срочно нужен допинг! Знаю! Надо пожертвовать частью эликсира, он-то и поможет парню найти тот ключ, с помощью которого он разберётся со всем этим инопланетным дерьмом.

И ещё я подумал, что, когда отведу Сергея в командный модуль, нужно будет проверить, как поживают пленные инопланетные жабы. По идее, уже должны очнуться, всё-таки прошло уже минут двадцать, как я их связал. Хотя кто знает этих пришельцев? Поднимемся в инопланетную рубку, а там валяются три уже совсем холодных зелёных тела. Ну и чёрт с ними, не плакать же – сами напросились.

Не успел я домыслить картину о судьбе окрегов, как вернулся Володя. Парень был весь красный и очень тяжело дышал. Видно, сильно спешил и запыхался.

«Однако, как зацепило нашего оптимиста Вовочку», – про себя злорадствовал я. Всё ещё помню, как на какой-то пьянке он хоть и в запале, но на полном серьёзе утверждал, что высокоразвитый интеллект просто обречён быть милосердным и бескорыстным. Коль ты умён, силён и богат, то по всем цивилизованным нормам просто обязан помогать сирым и убогим. По-другому быть не может. И вот какой облом произошёл с его убеждениями. Представители высокоразвитой цивилизации обращаются с аборигенами планеты как со скотом. Пусть мы убоги в их глазах, но мыслящие же существа, и в каждом из нас, так сказать, целая вселенная. А они ведут себя как эсэсовцы из лагеря смерти «Дахау». Нет человека, есть «слизняки»! Я намертво запомнил, как тот бугай заявил: «Слизняки, уясните, что крегг два раза не повторяет!» Ишь, сволота!