Земляника для короля (СИ)

Телохранители, конечно, удивленно переглядывались между собой, когда я что-то рассказывала. Иногда, после какого нибудь моего безобидного вопроса они зависали, как компьютеры перегруженные информацией, но отвечали всегда вежливо и с улыбочкой. Через пару дней они привыкли к тому, что я с ними активно общаюсь. Ну, а с кем мне еще разговаривать?

Наши совместные обеды с цессами не прекращались. Вместе с нами, отныне, обедали советники. Оказалось это одно из правил отбора. Все приближенные короля, а особенно те, кто помогал управлять государством, должны знать свою будущую королеву лично. Поэтому мы, так сказать, знакомились.

Если честно, внутри росло раздражение на короля и всю его свиту. Я знала, что все держать в себе опасно, но перед советниками старалась быть паинькой. Я старалась поменьше болтать на наших сборищах. Если спрашивали, отвечала односложно, не вдаваясь в подробности. Популярностью среди совета короля я не пользовалась, поэтому никто из советников не заметил, нехарактерную для меня молчаливость. Все это корябало изнутри горькой обидой. Здесь я никому не нужна и никто не берет в расчет мои желания.

А вот Ренейт теперь относилась ко мне по-другому. Она, с интересом поглядывала, в мою сторону. И если я решала, все таки высказать свое мнение, внимательно слушала. Аканэ тоже украдкой разглядывала меня, но как только я смотрела на нее, прятала глаза.

По ночам мне снилось лавандовое поле. Иногда я гуляла по нему одна, иногда рядом был Принц. Я с ним не откровенничала. Сначала не разрешала садиться ко мне на плечо. Я его считала своим другом, а он оказался ненастоящим. Вернее настоящим властным деспотом, которого не интересуют чувства и желания другого человека. Потом я подумала, что это всего лишь сон и сдалась, так как птица была очень настойчивой.

А однажды мой сон изменился, но ощущение от него было таким же, как и от лавандового. Мне снилось, что я просыпаюсь в своей спальне. Она естественно была искажена моим беспокойным восприятием. Рядом на кровати сидел мужчина лет тридцати, он был очень красив. Светлые волосы, ярко-голубые глаза. Все гармонично сочеталось в его лице. Увидев, что я смотрю на него, он улыбнулся и бережно взяв меня за руку, погладил ее, затем с нежностью сказал:

— Не бойся, я не причиню тебе зла.

Я смотрела на него и молчала. Чувства страха почему-то не было, лишь ощущение, что мы давно знакомы. Так как на мне была лишь одна ночная рубашка, я немного засмущалась. Мороз пробежал по коже как бы оголяя мои нервы, я отвернулась от незнакомца.

-— Спи, — сказал он, целуя меня в ладонь.

Я послушно закрыла глаза и оказалась в лавандовом поле, рядом со мной порхал Принц, который весело чирикал.

Дни тянулись своей чередой. Приближался бал на котором нас должны были представить элитному обществу официально. Тоска с каждым днем съедала меня все больше и больше. Немного подняли настроение письма, которые пришли от Пелагеи и Сигилд.

Пелагея радовалась за меня и просила быть осторожней, так как во время отборов погибают цессы. Она писала, что в ее время, на отборе погибли три избранные девушки, прежде чем отец Дэвида выбрал свою королеву. Пелагея переживала, она желала мне счастья и обещала организовать поддержку в своей губернии. Ее забота немного отогрела мое сердце. Радовало, что нашлись те, кто верил в меня и мои идеи. И просто по-человечески поддерживали.

Сигилд писала, что в Сотри помнят меня. Жители города были приятно удивлены, когда я интересовалась городом и его историей. Многие в нем теперь уверены, что если цесса Екатерина станет королевой, то Сотри будет процветать. Сигилд рассказала о новых лекарствах, над которыми сейчас работает, а так же о своих исследованиях при создании антибиотика. Она желала мне удачи, надеясь, что я выиграю то, что действительно заслуживаю.

Я с удовольствием ответила на письма цессам, описав, соперниц, советников короля и обстановку во дворце. Я не жаловалась на свое положение, просто поведала забавные случаи, которые со мной происходили. Так же поблагодарила Сигилд и Пелагею за поддержку и пообещала, что обязательно приеду в гости, если у меня будет такая возможность.

Мне в голову пришла гениальная идея познакомить подруг между собой. Они работают в одном направлении и, сотрудничая, могут быть более эффективны. Конечно же я написала им об этом.

Пришло письмо от Кряжека. Я два дня ходила мимо столика, на котором лежало нераспечатанное послание. Все время, когда смотрела на него — понимала, что ничего не понимаю. Разве можно так любить? Неужели отец не видел на что меня подтолкнул? Любовь ли это или реализация своих мечт через кого-то другого? С другой стороны, мне не хватало его отцовской заботы. Никто здесь не поддерживал меня. Относились как к цессе, которая точно проиграет, поэтому не удостаивалась особого внимания.