Земляника для короля (СИ)

Овид погрузился в свои мысли, Кряжек подошел к своему Креслу, сел обратно, задумался.

— Странно, я не помню точных формулировок, но почему-то у меня ощущение, что богиня при нашем разговоре о Кэтти, когда она только родилась, сказала, что именно она станет… Нет, я точно не помню.

Все замолчали, вспоминая или обдумывая то, что услышали.

— Тебе нужно сходить к богине, — сказал Кряжек прямо, посмотрев мне в глаза.

Я разозлилась еще больше. Он что-то напридумывал, а я расхлебывай!

— Мне сходить к богине?! — возмутилась я. — Вообще-то, это тебе она что-то пообещала. Или не пообещала? А мне четко было сказано, что я стану невестой и все. Так что к богине нужно идти тебе.

Кряжек нахмурился. А я продолжила:

— А еще мне очень интересно знать: почему в деревне все молчали и боялись раскрыть глаза мне на правду?

Я ждала ответа. Кряжек вздохнув, дал мне его:

— Буквально за пару дней перед твоим приходом богиня говорила с Калием. Он собрал всю деревню и сообщил жителям волю создательницы. Она предостерегала рассказывать тебе правду.

— А узнать конкретно, что сказала богиня Калию мы не можем?

— Только в общих чертах. Но ты можешь передать ему вопрос ментально, так будет быстрее.

Предложение конечно интересное. Только боюсь, что ответ будет: я точно не помню, но мне показалось... Поэтому, отвергла предложение Кряжека. Высказав ему все обиды, я решила просветить его насчет своих планов. Заодно и Овид послушает.

— Вчера генерал Роляини предложил мне свою поддержку. Он хочет представлять меня на отборе. Мне нужно определиться с выбором, а выбор, как понимаешь у меня либо пан, либо пропал. Либо я иду прямым курсом к трону, либо готовлюсь войти в королевскую верхушку Лавты. У меня на раздумья два дня. После, мы будем выстраивать тактику и продумывать стратегию.

— Ты уже решила, что семья Роляини будет представлять тебя? Кэтти, ты многого не знаешь, — покачав головой сообщил мне Кряжек.

— И чья это вина?

Кряжек снова встал и начал ходить по гостиной. Затем остановился и начал:

— Мой отец…

Я перебила его, так как не хотела слушать что-то плохое о тех людях, которые поддержали меня тогда, когда мне было очень плохо.

— У меня нет причин не доверять деду, а не доверять тебе причины есть. Не трать мое и свое время даром. Сколько лет прошло после того, как ты поменял фамилию? Не тяжело тебе нести эту ношу? Тебе нравится, когда я обижаюсь на тебя и не желаю слушать твои объяснения?

Кряжек замер, не пытаясь оправдаться. А я не собиралась его жалеть, пусть побудет в шкуре своего отца.

— Пора вам поговорить и все выяснить. А затем и простить друг друга, — уже не так громко продолжила я. Потому, что сама была очень обижена на Кряжека.

Кряжек встрепенулся. Весь скукожился и сказал:

— Ты не понимаешь, он отказался от меня, не поверил.

— А ты прекрасно его наказал, лишив семью деда единственной внучки. Вы оба молодцы.

Кряжек выпрямил плечи, прошел в кресло, сел. Затем закрыл лицо руками.

— Я не смогу, — сказал он все в том же положении.

— Тогда тебе нужно уезжать обратно, потому что через два дня мои интересы будет представлять генерал.

Кряжек отнял от лица руки и пристально посмотрел на меня. Овид отстраненно молчал, как будто нас вообще не слушал. Затем отец разорвал тишину.

— Это твое условие?

— Это мое условие.

— Хорошо. Я поговорю с отцом, но не обещаю, что это не закончится ссорой.

— Я, думаю, вам придется найти точки соприкосновения, потому что я не намерена терять ни тебя, ни деда.

Нет, я его не простила. Просто знала, что обида — плохой советчик. А ближе родных, у меня никого нет и не будет. Поэтому нужно учиться принимать друг друга, хотя внутри у меня было сплошное непонимание. Как так можно мучить человека? Ради чего?

Кряжек и Овид, практически сразу после разговора удалились. Кроме этого день мой был непримечательным. Ничего особенного в нем не было.

Два дня, которые я взяла себе для раздумий прошли в тесном общении с Кряжеком и Овидом. Они продолжали перед обедом навещать блудную дочь. Я предпочитала общаться с ними на улице в парке. Мы обычно устанавливали купол вокруг своей компании и, как правило, во время наших прогулок никто нас не тревожил.

Я рассказала, что получила поддержку губерний Сотри и Интарии, отец сказал, что моя родная губерния Сноркаская тоже меня поддержит. Я раскрыла наши планы с дедом, про Дальневосточную губернию и обещание деда. Овид мрачнел все сильнее и сильнее. В конце концов, он сказал:

— Ну, хорошо, ты станешь королевой, а что ты принесешь Архону? У тебя есть программа? Или ты планируешь сесть на трон, кушать вкусные пирожные и просто наслаждаться жизнью? Быть королевой — это работа.

Овид вообще меня не знает. И даже вникать не хочет в то, что я могу сделать. Обидно. Но обида плохой советчик. Нужно перетянуть его на свою сторону. Отодвинув поднявшуюся во мне злость прочь, я спросила:

— Как вы думаете, почему активировалась моя метка? От того, что я просто мечтала, как украшу королевский двор своим присутствием?

Мы остановились и сверкая глазами уставились друг на друга.