Читаем Землянин от А до Я полностью

И не принять креста иного мне на плечи,

Познав любовь, познал несчастье над собой…


Что нелюбим никем совсем я был до ныне,

Но сам того не ведая любил,

Отверженный брожу вновь по пустыне,

Немой луне печали все излил…


И в тишине её я нахожу успокоенье,

Душе неведомое прежде для себя,

И вижу в пустоте восторг и наслажденье,

Что сотворила приведение любя…


И пусть любви мне больше не коснуться,

Несчастье я своё смогу принять,

Но хочется забыться и проснуться,

И вновь любовь свою кому-нибудь отдать…

Ы — Мы

Холод мучит до дрожи опять…

Как огонь может мерзнуть здесь?

— Повернул своё пламя вспять,

— Угольком притворилась спесь…


Так держать его или нет?

Мне ответь, я прожгу до слёз…

— Без него существует свет,

— Как без молнии гром для гроз…


Так ведь нет тогда полноты,

Красоты, сочетанья небес…

И от этой пустой мерзлоты,

Потерял я уже интерес…


— Для того, чтобы сердцем пылать,

— И не сжечь всё кругом дотла,

— Надо прежде себя познать,

— Крайность холод есть и зола…


В чувствах хочется мне гореть,

Душу в разуме льдом пронзить,

Я могу лишь молчать или петь,

Смысла нет просто так говорить…


— Слово было в начале всего,

— Неприступная словно мгла,

— Твёрже не было смысла его,

— Сутью стали затем дела…


— Постоянство от духа в огне,

— Непреклонный пред чувствами лик,

— Во груди словно камень во мне,

— Есть застывший от времени миг…


Не затем разве жизнь нам дана,

Чтоб любить и несчастно скорбеть?

И сердцами мы чтобы сполна,

Подвели свои души под плеть?


Чтобы радости было за край,

Или падаешь камнем с небес,

Чтобы ад на земле или рай,

Словно чёрный бемоль и диез?..


— Разве нотою целою быть,

— И звучать в глубине целиком,

— Значит вовсе теперь и не жить?

— Не земля, не ампер, просто ом…


— В постоянстве быть может ответ?

— Где предчувствуя новый порог,

Да, но там дальше свет,

Прерывает себя, словно слог…


Ведь и он разделился сполна,

Нет единства давно уж нигде,

Там где муж — там нужна жена,

Как у Ноя нужда в воде…


Так и спорят они меж собой,

И не могут по сути понять,

Что есть я между ними, друг мой,

И рождаясь от скуки опять,


Прерываю бессмысленный спор,

Между верой и знанием слов…

О любви только мой разговор!

Только в ней дух находит свой кров!

Ь — Октябрь

Ответить искренностью сложно вопреки…

Порою знанье ложно,

когда от веры слишком далеки,

И листья падают к земле, как будто звёзды,

Переродиться чтоб в золе, и через годы,

Вернуться летом вновь зеленою травой…

Земля — сама любовь,

они всегда стремятся к ней одной…


Дожди? Ужели? Ласково не греют?

Они смывают листья, что поспели,

Когда деревья осенью болеют,

Когда устали и желают спать…

Дожди любые для земли есть благодать…


Бескрайней песней разливается прохлада,

Один набросок остается лишь от будущего сада,

К зиме на белом фоне — тёмные штрихи…


Когда у осени на склоне,

Свободные деревья так легки,

Что сквозь леса виднеется простор –

Тогда к земле стремится из снежинок хор…


Весной дожди, зимой снежинки, летом пыль…

А осенью опять дожди и листья как пушинки,

К земле стремятся, как на свет летит мотыль…


И красота рождается вокруг, очарование…

И времена сменяют круг, для каждого своё задание,

Свой ритм, своя песня и свой цвет…

В любви всему начало, в любви всему ответ…

Э — Эдемская невеста

Мне привиделось, что ты моя невеста,

Будто нам слиянье суждено,

Я уж и не ждал, вот знаешь, честно,

Чтобы с кем-то разделить вино…


Примеряла ты как будто платье,

То одно — всё белое, затем,

Вдруг цветное со цветами — счастье,

И кружилась в нём над миром всем…


Я, очнувшись, так заулыбался,

Будто бы любовь на свете есть,

Хоть с надеждою давно уже расстался,

Ведь сердец разбитых уж не счесть…


Сладкое, прекрасное видение,

Озарило утренний покой,

Словно ты мне даришь вдохновение,

Наполняя сказкой неземной…

Ю — Юность

Я передал тебе свою любовь,

Свои страданья и не мне от ныне,

Печалиться и проливая слёзы вновь,

Брести с поникшей головою по пустыне…


Я передал тебе, прости за то…

Любовь хранить на свете кто-то должен,

В сердцах своих крутить веретено…

Был прежде крест на плечи мне возложен…


Но вот, сошёл и я как будто бы с него,

С горы спускаюсь расправляя крылья,

И нет на свете больше дома моего,

И сам на лоне вечности лишь пыль я…


Куда податься? Где мой край родной?

Поймёт меня лишь до меня распятый,

Везде непрошеный, для каждого чужой,

На небеса закланием заклятый…


За твои муки предстоящие скорблю,

И ты познаешь вскоре безразличье,

Когда всему на свете говоришь — люблю,

За то, что между вами есть различье…

Я — Я сын

Я сын…

Взгляни же на меня, Отец…

Лечу в просторах, я один,

Я ныне певчий твой птенец,

Словно скворец, на крыльях мчу во весь опор,

Чтобы случился наконец,

Наш долгожданный разговор…


Я здесь…

С тобою рядом, как всегда…

В тебе готов сгореть я весь,

Я твоя спесь, твоя вода,

Через года, сквозь времена, я за тобою прихожу,

Я ритм сердца, я волна,

Терпенью твоему служу…


Ах Отче мой,

Твоя любовь, от света порождает жизнь,

Побудь хоть миг один собой,

Моё коль надо сердце вынь,

Не сгинь, в просторах сих от собственного бытия…

Пою в сердцах я этот стих,

Что есть на свете ты и я…


Я сын…

Отец мой, всё прими как есть,

Ты мой владыка, господин,

Мне быть с тобою рядом честь,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Детективы / Поэзия / Попаданцы / Боевики
В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза