Землянка для Лекса (ЛП)

Собравшись с духом и придумывая способы избавления от назойливых духов, она продолжала жарить курицу для лепешек, которые готовила на ужин. Это задание отвлекло ее на несколько минут и заставило вспомнить кое-что из того, что он сказал.

— Откуда ты знаешь, что сегодня полнолуние?

— Я лунный воин, — сказал он, затем поцеловал ее в затылок, напугав ее и, к ее удивлению, снова разжег огонь в ее чреслах. — Мы всегда знаем, в какой фазе находится Луна.

Майя вырвалась из его отвлекающих объятий и положила еду на тарелку, пока она не подгорела. Сев за стол, она вернулась к своему прежнему ходу мыслей.

— Я и не подозревала, что у нас так мало времени. Мне очень жаль.

— За что? Это не твоя вина, что я не выполнил свою миссию. Если я не смогу заявить права на Аманду до восхода луны, тогда я вернусь в свой мир и признаю, что потерпел неудачу.

— Что с тобой будет? — Майя подавила восторг, который грозил вырваться наружу при мысли о том, что он не будет претендовать на эту ледышку. Как она могла радоваться, когда его неудача могла означать наказание со стороны его народа?

Они убьют его? Причинят ему боль? Изгонят его? Майя знала, что не может позволить этому случиться. Но как она могла гарантировать, что он преуспеет в своей миссии?

* * *

Лекс признался, пусть даже только самому себе, что хотел потерпеть неудачу. Он не хотел спариваться с этой Амандой. На самом деле, он надеялся, что не сможет найти ее или что она будет достаточно протестовать, чтобы он мог вернуться с пустыми руками и заявить, не солгав, что не выполнил свою брачную миссию. Затем он бы умолял, если бы ему пришлось, о возможности взять Майю в качестве своей пары вместо этого. Будь проклята традиция. Он поддался земному чувству любви. Чем еще можно объяснить это его непреодолимое желание заявить на нее права как на свою навсегда?

Но он ничего не сказал об этом Майе, чтобы не вселять ложную надежду, поэтому слушал только вполуха, когда она вслух размышляла о различных уловках, чтобы приблизиться к Аманде Бекворт.

— Боже мой, у меня есть идея, — внезапно воскликнула она. — Фестиваль воздушных шаров.

— И как помогут воздушные шары? — спросил Лекс, любопытствуя, как работает ее мозг.

— Все идут на фестиваль.

— А если она не пойдет? — Он бы вернулся домой с пустыми руками — идеально.

— Не волнуйся, она будет там, — горячо сказала Майя.

Лекс хотел сказать ей, чтобы она не беспокоилась, но пока она деловито строила планы, он думал о том, что скажет Оракулу, когда вернется без своей избранницы. Действительно, пугающая мысль, потому что такого никогда раньше не случалось.

Час был поздний, и Майя вышла из комнаты, чтобы привести себя в порядок и одеться.

Внутренности Лекса сжались, когда настал час покинуть Землю. Просто осознание того, что через несколько часов он будет в нескольких световых годах отсюда, заставило его внутренности сжаться. Ему не нравилась мысль о том, чтобы оставить ее одну без его защиты. Он должен был найти способ убедить Оракула изменить его миссию — дать ему пару, которую он хотел.

Майя появилась, когда он боролся с отчаянием, и, подобно солнечному лучу, она изгнала все мысли из его головы. На ней было прелестное ярко-красное платье чуть ниже колена, которое подчеркивало ее соблазнительную фигуру и пробудило в нем вспышку чистого вожделения. Он должен был овладеть ею еще раз. Его горящие глаза, должно быть, выдали его намерения, потому что она пискнула:

— Лекс, у нас нет на это времени.

— Да, я знаю, — прорычал он, хватая ее руки и поднимая их над ее головой. Ее глаза остекленели, даже когда она запротестовала.

Он задрал свободную юбку ее платья и стянул с нее трусики… этот дурацкий кусок материи все время попадался на пути его ищущих пальцев.

Когда он свяжет себя с ней по возвращении, он сожжет все ее трусики, которые у нее были.

Он скользнул руками между ее бедер и обнаружил, что она влажная и готовая. Повернув ее, он перегнул ее через спинку дивана и высоко задрал ее юбку, обнажив округлые загорелые щеки. Он освободил свой член из заточения его брюк, и он вырвался наружу, нетерпеливый и ищущий. Расположившись между ног Майи, он потерся набухшей головкой своего стержня о ее щель.

Она застонала и покачала перед ним своей попкой — заманчивое приглашение, перед которым он не смог устоять. Направив свой стержень ко входу в ее лоно, он схватил ее за ягодицы и вонзился в нее. Он хмыкнул от скользкого, горячего ощущения ее влагалища и погрузил пальцы в ее задницу, раздвигая ее, чтобы лучше видеть, как его член входит и выходит из ее гостеприимной киски — прекрасное эротическое зрелище, которое угрожало заставить его кончить слишком быстро.

— Сильнее, — выдохнула она, отталкиваясь от него в попытке принять его глубже.

Лекс подчинился, врезавшись в нее, кончик его стержня потирал сладкое местечко внутри и возбуждал ее. Он ускорил темп, как будто каким-то образом, если он трахнет ее достаточно сильно, он заклеймит ее и сделает своей. «Меня не волнует, что говорят Оракул или мои предки. Она моя!»