Земное время

Может, и не изменился в лице я,
Может, мне трудно понять до конца.
Вот она — светлая арка Лицея,
Отсвет заката на складках дворца.
Будто как раньше, добравшись с вокзала,
Видя, как неба прохлада нежна,
Жду, чтобы мне тишина рассказала
Всё, что умеет сказать тишина.
Кажутся прежними дуги Растрелли,
И куполов проплывают сердца.
Знаю, мы все за войну постарели,
Что ж удивляться морщинам дворца.
Но, будто с мыслей повязку срывая,
Вздрагиваю. Утешение — прочь!
Это не прежняя и не живая
Музыка. Это же — смерть. Это — ночь.
Это злосчастное великолепье
Скорбных пустот, исковерканных глыб,
Где сквозь пробелы зубчатою цепью
Бродят вершины испуганных лип.
…Что же воздвигнем мы заново внукам
Вместо поруганного волшебства?
Надо рождаться особенным звукам,
Надо, чтоб наши сияли слова.
В радостях — сверстник и в горе — помощник,
Робкие искры вздувая во мгле,
Много тебе потрудиться, художник,
Надо сейчас на суровой земле.

Фонтан

Средь трудов, раздумий и скитаний,
В знойном ли, в морозном ли краю,
Очертанья ленинградских зданий
Помнил я, как молодость свою.
Может, мне не всё являлось сразу,
Не колонн могучие столбы,
И не Всадник открывался глазу
На коне взметенном на дыбы.
Мне — подчас мерещилось простое…
Летний день. И скверика песок,
И фонтан, что выгибался, стоя,
Кисти пен ронял наискосок.
И сейчас передо мной не тенью
Он возник. Но вот он — наяву.
Весь подобен светлому растенью.
Он живой. И я еще живу.
Он шипит, торопится и бьется,
Переждав блокадные года.
Радугами быстрыми смеется
Гибкая, кудрявая вода.
Брызжет над садовыми скамьями
И над удивленной детворой,
И по ветру клонится струями,
И сверкает бахромой сырой.
…Все мы жизнь изведали иную.
Но и с прошлым не порвалась нить,
Если — вот игрушку водяную
Все же мы сумели сохранить.

Осенний город

Ты хорош, говорят, весною.
Но и осенью светишь ты
Ненаглядною новизною
Исцеляющей красоты.
Пусть мерцает дождя штриховка,
Туч колышется волокно,
Капля каждая, как подковка,
Чуть постукивает в окно.
Разве город не так же манит,
Властной силой своей храня,
Не обидит он, не обманет,
Не насупится на меня.
Пусть же осень. Не в этом дело…
Зябко вздрагивает вода.
Видишь, площадь помолодела,
Принаряжена и горда,
И на Всадника, на Иглу нам
Хорошо бы взглянуть скорей,
Улыбнуться спокойным лунам
Затуманенных фонарей.
И колонны стоят свечами
У растрелльевского крыльца.
…И война уже за плечами.
— И любви нашей нет конца.

Клен