Земные дороги

От злости мне даже напиться захотелось. Так ведь и напиться нельзя. Это раньше отключишь нейросеть — и бухай спокойно, а теперь не получится. Симбионт не даст. Эх, жизнь моя жестянка! Пойду-ка я в таком случае спать. А Серега со своим помощником пусть лучше до завтра подождут, а то я сейчас со злости такое устрою, что потом и сам жалеть буду.

Утром, сразу после завтрака, ко мне заявился Серега. Правда, никакого смущения, а тем более вины, я не заметил.

— Ну, рассказывай.

— Что рассказывать-то? Слетали, потопили и вернулись. Ты же сам разрешил.

— Не придуривайся. Прекрасно понимаешь, что разрешил я машинально, не обратив внимания на твой вопрос.

— Но ведь разрешил? Да и что, собственно, случилось? Ну, потопили мы парочку подлодок. Так у них их много.

— Тут я с тобой согласен. Подлодок у них много. Потопили парочку — и черт с ними. Но поступил ты по-свински. Мне теперь перестать тебе доверять?

— Ник, да ладно тебе. Ты же понимаешь, что я никогда ничего не сделаю во вред тебе и всей нашей компании.

— Сергей, этой компании уже шестьсот душ. И это уже не компания — это уже государство. Маленькое совсем, но государство. Без устоявшихся связей, без традиций, еще аморфное и не осознающее себя, но государство. Во всяком случае я к этому стремлюсь. И все делаю для этого. Пусть коряво и не всегда верно, но я стараюсь. А в это время мой ближайший помощник занимается черт-те чем. Захотелось ему потопить американца — он полетел и потопил. А завтра что тебе захочется?

— Ник, ну извини. Ей-богу, и мыслей каких дурных в голове не было.

— А вообще хоть какие-то были?

— Да ты понимаешь, как с цепи сорвался. Как понял, что появилась возможность утопить пиндосов, думать ни о чем не мог. Как во сне был. Меня Дашка оженила даже прямо за порогом твоей каюты. Так-то я сопротивлялся еще, а тут не заметил даже. Одна мысль была — быстрее, быстрее, быстрее.

— Ага, а Андрея прихватить не забыл.

— Так только он из нормальных пилотов на корабле и оказался. Остальные, кто на флот согласился пойти, все на острове. А так бы мы не пару подлодок потопили, а куда больше.

— Остальные — это сколько?

— Всего пятеро. Это из первого набора. А вообще около восьмидесяти ребят и девчат. Не очень-то рвется народ на флот. Даже девчат брать приходится.

— Об этом мы еще поговорим. А то, что остальные пилоты на острове оказались, — это хорошо. Шесть утопленников — это уже многовато. Разборки бы нешуточные начались. Что там на Земле, кстати? Пишут что по этому поводу?

— Нигде ни слова. Полная тишина. Нет, в Пентагоне и английском Адмиралтействе настоящая паника, но наружу ничего не проникает. Главное, они понять ничего не могут. Лодки просто прекратили выходить на связь, и все. Где они лежат, те уже определили, но вот что случилось — понять не могут. То, что это не наши, то есть не русские, сработали, они уже знают. Им уже это их агенты доложили. Но кто мог, кроме наших, они не понимают.

— Откуда знаешь?

— Да Вит иногда их совещания слушает.

— Так они совещаются небось в каких-нибудь экранированных бункерах.

— Ну, Ник, ты прям как ребенок. И в бункерах и компьютеры есть, и телефоны. Да и другой электроники хватает. Для Вита никаких трудностей. Да и земные спецсредства, думаю, недалеко ушли. Но это ты у своих молчи-молчи поспрашивай, они побольше моего знают.

— Не любишь ты их.

— А кто их любит? И было бы за что. Так вот, никто ничего не понимает. С нами связать никак не смогут.

— А если додумаются связать с сумасшедшим эсминцем? Вы хоть не рядом с островом их потопили?

— Обижаешь. Пиндоса в Атлантике, а британца вообще в Северном море, рядом с домом.

— И как ты своего пиндоса нашел? Тебе ведь не абы кто нужен был.

— Так мне его Вит нашел. Пока я мчался к штурмовикам, он его и отыскал. Через Пентагон, конечно. А британца первого попавшегося.

— Я так и подумал.

— И с эсминцем никак не свяжут. У эсминца ведь вообще никаких повреждений. А подлодки явно кто-то утопил.

— Спустят водолазов, найдут части ракет.

— Водолазов, конечно, спустят, но ничего не найдут. Подрыв ракет был рядом с лодками. Сначала ЭМИ-ракетой выжгли всю электронику на лодках, а потом взрыв у носового окончания — и лодка с развороченным носом идет камнем на дно.

— Да, не позавидуешь морячкам. Нехорошая смерть.

— Ну, на войне как на войне.

— Ты все воюешь?

— Это мой последний бой на Земле. Надеюсь.

— Я тоже надеюсь. Смотри, больше без моего приказа чтоб и не думал.

— Есть!

— Ладно, сделанного не вернешь.

— Ник, я к тебе чего еще зашел. Там детишек привезли с Земли. Тридцать девять человек. А у нас за ночь семьдесят две пары зарегистрировались.

— Вы же вроде одними из первых зарегистрировались? А, боишься, что я в наказание вас с Дашкой без ребенка оставлю?

— Ник, Дашка меня убьет.

— Ладно, иди. Как сказал, так и будет.