Земные пути

Ист, примчавшийся в Хольмгард, обошёл стены, постоял на торжище, слушая пересуды горожан. Болтали всякое, и было ясно, что если война окажется неудачной, то новой власти не устоять. В военной беде молва зорко провидела гнев богов. Защитники, впрочем, сдаваться не думали. Тревожились лишь по поводу фуэтов, которых на этот раз латники Ансира привели невиданное множество. По ночам лагерь осаждающих озарялся пламенными всполохами — это выдыхали жгучий огонь неуклюжие ящерицы, которых во всём мире почитали за драконов. Из всех смертных один только повелитель огня знал секрет многолетнего волшебства, позволявшего превратить робкую серую ящерку в неповоротливого огнедышащего гада. При взгляде на медленно шествующих зверей становилось ясно, что городские ворота не простоят и получаса, несмотря на железные бляхи и полосы, скреплявшие дубовые брусья. А потом, если сопротивление не прекратится, запылают дома.

Ист стоял на валу, неподалёку от того места, где работники в замаранных блузах устанавливали третью пушку. Отсюда лагерь Ансира был плохо виден, но подходить ближе было просто опасно. То есть Исту опасность не угрожала, если бы он захотел, то, вероятно, мог бы прогуляться и по лагерю своих врагов, но человеку дальше пути не было, поэтому Ист тоже не собирался подходить ближе к позициям осаждающих.

Сзади послышалось тяжёлое дыхание и хриплый кашель. Ист обернулся. На стену, опираясь на витой посох мага, поднимался Амадей Парплеус. За без малого двадцать лет, что Ист не видел чародея, Парплеус сильно постарел, но былой внушительности не потерял. Побелевшая борода была по-прежнему заплетена в косы, чрево выпирало вперёд, берет малинового бархата надвинут на одно ухо.

— Любуетесь? — отдуваясь, спросил чародей. Иста он, разумеется, не узнал, хотя тот не потрудился изменить облик.

— Воздухом дышу, — честно ответил Ист.

— Эх, молодой человек, — судя по всему, Парплеус был не прочь побеседовать, — на вашем месте я бы не стал шутить. Конечно, город хорошо укреплён, дружина сильна и дух горожан высок. Но подумайте о том, что под стенами стоит не просто враг. Противником командует один из искушённейших чернокнижников мира. Ужаснейшие драконы, что подчиняются ему…

— Какие же это драконы? — перебил Ист. — Это не драконы, а фуэты. А драконов на свете не бывает. Если бы вы внимательно слушали лекции преподобного Лисимаха, которые он читал в университете Соломоников, то знали бы этот очевидный факт.

— Молодой человек! — гневно вскричал оскорблённый маг. — Светоч учёности, преподобный Лисимах был среди моих учителей, и его поучения я слушал внимательнейшим образом! А вот вы не могли вкушать из источника его мудрости, поскольку Лисимах умер четырнадцать лет назад, когда вы ещё разгуливали в одной рубашонке и без штанов!

— Прошу прощения у знаменитого мудреца, — улыбнулся Ист. — Увидев вас, я был столь поражён, что перестал понимать, что делаю и говорю. Честно говоря, я не рассчитывал встретить здесь столь знаменитого учёного.

— В этом нет ничего удивительного, — покивал Парплеус. — Я много десятилетий посвятил изучению северной ворожбы. Здесь, в Норланде, живут самые сильные из природных магов. Случается, что никому не ведомая крестьянка, сама того не зная, умеет повелевать стихиями. Что же говорить о здешних властителях? Много лет я прожил при дворе повелителя мечей Фирна дер Наста и без ложной скромности могу сказать, что постиг все глубины его волшебства. Ваше счастье, что дер Насты традиционно враждуют с Ансирами, будь иначе — Хольмгард не простоял бы и дня. В смертельной рубке нет никого равного Фирну Глубокая Шапка.

— Почему же тогда он носит эту шапку? — не удержался Ист. — Говорят, однажды благородный кёниг лишился ушей и всё великое искусство не помогло ему.

— Юноша! — вскричал убелённый сединами маг. — Заклинаю вас, не произносите подобных слов вслух! Вы касаетесь непростых взаимоотношений природной магии и магии природы, а это просто опасно. Вот проблема, которой не жаль посвятить всю жизнь без остатка!… Как вы полагаете, почему я здесь, а не в университете Лютеции, где мне предлагали любую кафедру на выбор? Но могу ли я делиться своей мудростью, если знаю, что в мире ещё остались неразгаданные тайны? — Парплеус понизил голос: — Знаете ли вы, что в мире есть человек, сумевший снять железный ошейник дер Наста? Конечно, ошейник не золотой червь, от которого вообще нет спасения, но и это явление достойно самого пристального внимания.

— Спасения нет только от смерти, всё остальное исправимо, — процитировал Ист.

— Я вижу, вы умный, начитанный юноша, — проникновенно произнёс Парплеус, — но вы по-детски несерьёзно относитесь к столь важным вещам. Это может дорого обойтись вам. Пора взрослеть, молодой человек. Аксиомы акмеологии столь же верны, как и любые иные. Если вы пропустите подходящее время, то рискуете никогда не достичь мудрости.