Земные врата

Слухи росли, они догнали и перегнали меня, они фантастически разрослись. Оказывается, я собираюсь объяснить жителям Малеско, как делаются все чудеса в этом городе, а затем, свергнув Иерарха, буду сам распоряжаться тайнами алхимии.

Да нет же, я действую рука об руку с Иерархом и веду их всех на верную гибель.

Второе мнение не произвело никакого эффекта. Любопытство, заложенное в любом примате, сильнее страха, да и толпа значительно выросла. Многолюдность похода укрепляла мужество людей — всех ведь не накажут.

Когда мы проходили мимо, из окон домов выглядывали женщины и дети, на лицах которых я заметил выражение робкого торжества, а из каждой двери выходили мужчины и присоединялись к нам.

На площади перед Храмом ропот моих сопровождающих перерос в низкий, назойливый гул, хотя никто не кричал и даже не повышал голоса. Рокот сотен тихих голосов, слитых воедино, был громким и заставлял сердце биться чаще.

Изо всех окон Храма на площадь выглядывали изумленные жрецы.

Я не торопился пересечь огромное, залитое светом пространство, хотя и чувствовал себя важной персоной. Здравый смысл нашептывал, что ничего выдающегося я не совершил. Но обожание толпы — коварная вещь. Голос благоразумия умолкал, а в голову навязчиво лезли мысли о том, насколько я образованнее этих людей, как они восхищаются моей мудростью, а также, возможно, моими носками.

Кажется, я даже немного заважничал. Не каждый может увлечь за собой тысячи людей, не за каждым они безропотно пойдут, как дети за крысоловом, загипнотизированные его умением высекать искры при помощи колесика. Далеко не каждый…

Только тут я понял, что происходит, и на секунду остановился как вкопанный. Я — герой! Я веду за собой огромную толпу воодушевленных последователей, послушных любому моему приказу. Я наступаю на крепость Верховного жреца, который держит в плену прекрасную героиню. Мне необходимо вызволить Лорну и заставить Иерарха отправить нас обратно на Землю. И теперь это стало возможным благодаря моей ловкости и знаниям, благодаря моей доблести в обращении с кремнем и сталью.

Боже мой, все так и получается.

— Посторонись, Квартермейн! — бормотал я себе под нос, быстрым шагом пересекая площадь.

Я ощущал, что стал выше ростом, и даже расставил локти, чтобы плащ развевался на ветру. Великолепно! Мне не хватало только длинного сверкающего меча.

Правда, в данном случае зажигалка оказалась более могущественным оружием, но ей недоставало романтического ореола. Впрочем, всегда чего-нибудь не хватает. И все же ситуация повернулась так, что на данный момент я имел гораздо больше, чем мог представить в самых необузданных предположениях.

Когда я подошел к лестнице, ведущей в Храм, и поставил ногу на нижнюю ступень, от толпы отделился мужчина в серой тунике и плаще. Внезапно появился и второй, в такой же униформе, затем еще двое и еще. Всего шесть человек — целое отделение, по малескианским представлениям. Почему они решили снять шапки-невидимки именно в тот момент, я не понял.

— Где вы были? — спросил я у ближайшего стражника, вспомнив, что уже видел его лицо в Банях. — Что случилось?

— Ничего, сэр. Мы действовали согласно приказу. Мы сопровождали вас до Храма.

Я молча смотрел на него. В его словах не было смысла. С таким же успехом он мог заявить, например: «Я уяснил задачу и выполнил ее». Если бы он разогнал толпу, когда она начала выходить из-под контроля, как и следовало поступить всякому разумному полицейскому, — я бы понял. Впрочем, в тот момент я был рад, что он этого не сделал. Ему, наверно, придется оправдываться перед Иерархом, но я был доволен. Я знал, что сказать Иерарху. Мои доводы получили неожиданное подкрепление. Я возвращаюсь на Землю, и меня провожают как героя.

Не без ущерба для самолюбия должен признаться, что у самого входа я оглянулся и мысленно попрощался с моими верными сторонниками. Я был поражен. Их были тысячи! Ночью трудно определить точнее, но они заполняли большую часть площади перед Храмом. Люди стояли твердо, непоколебимо, и задние ряды не редели, хотя из всех окон на них сурово глядели жрецы. Неудивительно, что меня одолело тщеславие, я, должно быть, напоминал Муссолини, приветствующего толпу со своего балкона.

Неожиданно я поймал взгляд знакомых глаз — мне ободряюще улыбался Кориовл. Рядом с ним сверкал лысиной человек, передавший мне послание, с которого и началось это массовое движение. Удар по самомнению был тяжелым: я понял, что стояло за этой демонстрацией.

Полагая, что события развиваются стихийно и что люди пошли за мной, воодушевленные лишь светом моей мудрости, я, конечно, ошибался. Тут явно чувствовалась рука специалиста, умеющего обращаться с толпой.

Когда я еще раз оглядел толпу, то заметил, что среди собравшихся немало людей со спокойными взглядами — мужчин и женщин, помогавших раздуть зажженное мной пламя. Я решил, что это люди Кориовла. Однако на большинство собравшихся на площади людей непривычное возбуждение толпы действовало опьяняюще.