Земская ведьма. Летняя практика (СИ)

Хотя при более пристальном осмотре изъяны все-таки бросались в глаза. Первое, на что я обратила внимание – руки. Загрубевшие, мозолистые, с обломанными ногтями. Девушка не гнушалась черной работы и что-то мне подсказывало, что аккуратный огородик – ее заслуга.

Во-вторых, бледность. Не аристократичная, а болезненная. Кажется, девушка недосыпала или часто нервничала, из-за чего под ее прекрасными глазами залегли тени.

И еще с толку сбивала одежда. Сперва я не поняла, но потом до меня дошло, что зеленый сарафан, не по размеру огромный, снят с чужого плеча и штопан бессчетное число раз. Однако штопан аккуратно, рукой умелой мастерицы. Затейливая вышивка, подозрительно похожая на вышивку бабы Клавы, грамотно перекрывала те места, где раньше были дырки или другие дефекты.

Пока я разглядывала девицу, девица разглядывала меня. Без фамильяров мы с Даринкой выглядели не очень ведьмовски, но слава о нас, видимо, дошла до самых злачных уголков Вершков, потому что девушка ойкнула и зачем-то поклонилась.

Приятно, конечно, когда ты настолько желанный гость, но некоторые обычаи лучше оставить в прошлом.

- Вы – Маришка? - спросила подруга, тоже рассматривающая девушку и пытающаяся свести в своей голове прекрасную внешность и ужасный быт в одно целое.

- А вы – те самые ведьмы из столицы? – вопросом на вопрос ответила та. – И… ох, Неждан Егорыч, вы тоже тут…

Староста важно выпятил грудь.

- До меня дошли сведения, что у вас сбежал домовой. Я пришел разобраться!

Баба Клава закатила глаза, а я хихинула.

- Неждан Егорыч тут скорее для того, чтобы запротоколировать происшествие, - дипломатично ввернула подруга.

- Затроп…запротоп…запротоколировать! Да! – ответил староста и первым ввалился в избу.

Мы зашли за ним, и я подметила, как Маришка (а это была она) опасливо выглянула на улицу прежде, чем закрыть дверь.

Любопытно, кого девушка так боится?

Нас провели в маленькую комнатку, в которой я углядела еще две двери и усадили за стол.

Маришка, не ожидавшая прихода старосты, засуетилась, забегала и кое-как наскребла буханку зачерствевшего хлеба и банку варенья. Я оглядела интерьер комнатушки, подмечая, что пол чисто выметен, но доски в нем в некоторых местах сгнили, что посуда чистая, но щербатая, что скатерть стираная, но старая. Вообще все в этой избе казалось каким-то опрятным, но бедным.

Староста как ни в чем не бывало потянулся к банке с вареньем, однако баба Клава хлопнула его по руке и сказала, обращаясь к поникшей и съежившейся в углу Маришке, которая села отдельно от стола и есть явно не собиралась:

- Родненькая, расскажи им. Они ведьмы проверенные, они смогут тебе помочь.

Но девушка отрицательно покачала головой. В ее глазах стояли слезы.

- Нет… - глухо сказала она. – Мне теперь никто уже помочь не сможет.

Глава 3

- Так! – я решительно треснула ладонью по столу, отчего Маришка вздрогнула и подняла на меня заплаканные глаза. – Давайте-ка с начала и по порядку! Без лишнего соплежуйства. Маришка – рассказывай! Подробно - когда, каким образом и почему пропал домовой.

- Домовичка, - всхлипнула девушка, но плакать вроде как перестала.

- О, - только и сказала Даринка, а я задумалась.

Домовички – дочери домовых – помогали женщинам вести хозяйство. Рачительных хозяек они любили, а вот ленивых – презирали. Судя по состоянию дома люди тут жили аккуратные, поэтому «обидеться» на кого-либо из членов семьи домовичка не могла. Впрочем…

- Кто еще живет с тобой в избе? - будто прочитала мои мысли подруга.

- Отец, сводная сестра и мачеха, - сказала Маришка и при упоминании последней вздрогнула.

- Они хозяйство ведут или ты? – поинтересовалась я, отмечая реакцию девушки.

- Ну я.

- Выходит, домовичка твоя? А домовиха где?

- Так с маменькой… умерла.

Мой энтузиазм при этих словах резко поубавился. Я замолчала, не решаясь задать следующий вопрос. Смерть домового – это вам не шутка!

Вообще домовые, конечно, не умирают в том смысле, в каком умирают люди. Дух маленького хранителя остается в доме, как бы растворяясь в пространстве, но это не отменяет того факта, что домовые очень даже смертны. Правда, не всегда со смертью хозяина домовой тоже отходит в мир иной. Такое случается при условии, если хранитель слишком уж сильно привязался к человеку. Обычные люди – не ведьмы и колдуны – как правило, с нечистью не особо дружат, предпочитая задабривать ее, но вот общаться и взаимодействовать с ней на равных могут единицы.

Я в очередной взглянула на Маришку своим особым колдовским зрением, однако ничего волшебного в ней за это время не появилось. Если бы мать девушка была ведьмой, часть сил однозначно бы перешла к дочери! По всему выходило, домовиха сама, по своей воле, предпочла умереть вместе с хозяйкой...

- А домовиха мачехи? Домовичка сестры? Они где? – первой опомнилась Дарина.

- Так не было их.

- Ты мне зубы не заговаривай! – опешила подруга, а потом растерянно посмотрела на меня. – Не бывает же такого, чтоб человек без домового… жил. Да? Алинка, ведь не бывает же?

По нечистеведению у подруга всегда стояла тройка. А у меня – пять.