Зенит

Спустя пару минут после того, как мы отошли от того оврага, когда Елизар быстрым и уверенным шагом шёл сквозь тёмный лес, где я ничего не могла различить, к нам навстречу вышли какие-то тёмные фигуры. Они обменялись с Елизаром несколькими скудными фразами, которых я не смогла расслышать и направились в ту сторону откуда мы пришли. Семья Елизара. Осознав, что помощь за Машей тоже подоспела, я облегчённо выдохнула, закрыла глаза и мгновенно провалилась в сон.

Во сне ужасы снова вернулись за мной, ликуя и торжествуя. Они выползли из-за высоких стволов деревьев, напоминавших каменные колонны, хищно ухмыляясь моей уязвимости. Я снова стояла посреди сумеречного леса совсем одна прикованная к одному месту своим страхом, страшась сделать шаг в сторону. Все вокруг выглядело намного угрожающе, чем наяву. Колонны деревьев безмолвно наблюдали за мной теряясь где-то в небе. Все вокруг казалось огромным, а я, наоборот, съёжилась до незначительной крупицы.

Листва под моими ногами вдруг начала чернеть превращаясь в прах, будучи ещё мгновение назад золотым покрывалом, и передо мной из ниоткуда возник Елизар. Я не могла окликнуть его, не могла позвать или протянуть руку, чтобы коснуться. Его серо-голубые глаза были наполнены какой-то траурной неведомой мне печалью, которую подчёркивали тёмные круги под глазами. Бледное лицо не выражало никаких эмоций. Пустота.

– Кристина, что же ты натворила?! – разочарованно спросил он.

Я не успела произнести ни слова, как вдруг Елизар забился в страшных конвульсиях, крича от боли. Он упал на колени, все ещё истошно крича, посылая в мой адрес страшные проклятия. Его руки принялись лихорадочно рвать на себе одежду, пока в какой-то момент не начали сдирать с себя лоскуты бледно-розовой кожи. Елизар рвал свою кожу, обливаясь своей же кровью, и что-то кричал. Куски бледной кожи падали на землю, светясь на фоне чёрной гнилой листвы, а в тех участках его тела, где её уже не было, стало выступать что-то чёрное. Поначалу я подумала, что это его кровоточащая плоть, но позже поняла, что ошибалась. То было не мясо Елизара, пульсирующее и дрожащее, то была чёрная густая жёсткая животная шерсть. Руки его стали меняться. Хруст костей заглушил крики и проклятия моего любимого человека и передо мной оказался большой чёрный волк. Шкура зверя была влажной от крови. Алые бусинки, ставшие неуместно яркими в этой темноте, падали с шерсти на бледную человеческую кожу на земле. На остатки того Елизара, что я знала.

Волк яростно зарычал и резко бросился на меня, раскрывая огромную звериную пасть с белоснежными клыками.

Я проснулась от своего визга. Проснулась и долго не могла понять, где я нахожусь. Бледный приглушённый свет рисовал на стенах страшные хищные вытянутые тени. Они мерцали и пританцовывали по воле недоступной моему слуху песни. Казалось, очередной сон захватил меня своими клещами и снова забросил обратно в ужасную и жадную бездну, где меня ждали очередные кошмары.

Надо мной снова сидел Елизар, но уже в облике человека. Отшатнувшись от него, я отползла, путаясь в чем-то, что не хотело меня отпускать, и провалилась вниз, слыша грохот и чувствуя накатившую боль.

– Кристина, Кристина! – испуганно повторял моё имя Елизар и, обогнув кровать, которую я сейчас заметила, упал на колени передо мной. – Это я – Елизар.

Я не смогла выдавить из себя ни единого слова. Язык заплетался, а в голове мелькало лишь слово «монстр». Скорее всего, если бы я открыла рот, то из меня вырвалось бы именно это слово.

– Тихо-тихо, – осторожно подполз ко мне Елизар и нежно прижал меня к своей груди.

Эмоции взяли надо мной вверх и по щекам покатились слезы. Я снова нахожусь в Красной Звезде. Это та самая гостевая комната, в которую меня поселил Елизар. Я в безопасности. В безопасности…

– Что тебе приснилось, малышка? Ты вертелась, стонала, – спросил Елизар, заглядывая в мои глаза.

– Кошмар, – еле слышно выпалила я, чувствуя, как тот самый кошмар стал таять в моей голове, уходя на те задворки моей памяти, где его не смогут найти.

– Ты в безопасности, поднимайся в постель, – поднимая меня за плечи заботливо попросил он.

– Елизар, Маша? – безумным голосом спросила я. – Она здесь?

– Да, здесь.

– Я могу её увидеть? Как она? – чувствуя боль в горле, прохрипела я.

– Завтра. Она лучше, чем я предполагал, – ответил он, избегая моего взгляда.

– Она человек?

– Нет, – одним словом поставил он точку в этой истории.

Маша больше не человек. Она стала волком? Да, стала. Скорее всего, завтра утром, когда я её увижу, от её проницательного доброго и чистого взгляда совсем ничего не останется. А вместе с её взглядом и не останется даже воспоминаний о ней. Все её планы на будущую жизнь, все её мечты так и останутся в том глубоком овраге в лесной чаще засыпанные гниющей листвой, куда мало кто заглядывает. Мне жаль её. Не хотелось бы мне, чтобы кто-то оказался на её месте.