Зенитный угол

– Мы проводим всего лишь разведывательную миссию, – в десятый раз повторил он троим своим наёмникам. – Никакого рукоприкладства, крутые парни. Мы приехали сюда, чтобы взять мишень в прицел. Проникаем. Наблюдаем – деятельность, намерения, возможности. Записываем, уточняем. Ставим датчики. И уходим. Никто нас не видит. Никто не пострадает. Никто не стреляет. Потому что идет настоящая, натуральная кибервойна.

– Я со стволом больше не хожу, – заявил Хикок.

– В этот раз нас не застукают, – согласился Гонсалес.

– А если застукают, президентская амнистия у нас в кармане? Да ладно, неважно, у меня всё равно пушки нет!

– Ладно, заключил Ван, – ноги в руки, и поехали.

Он запихнул наушник в правое ухо.

Далеко добираться команде из четырех человек не пришлось. Они выбрались из прицепа и, следуя подробнейшим сателлитным картам, зашагали сосновым бором в сторону ограды. В кривой лощине строители провели ограду рядом со старым засыхающим кленом. Ночь была тёмная; порывистый ветер нес по небу прозрачные облака, качал нависающие ветки. Клён – дерево непрочное. Четверым мужчинам не составило труда забросить на него крюк, приладиться к порывам ветра и повалить старый клён прямо на ограду.

Бдительные защитники на джипах и с автоматами не примчались проверять в конце концов, это всего лишь обсерватория, и это всего лишь буря сломала дерево. Четверо незваных гостей перелезли через смятую ограду по ветвям упавшего клена. Ван постарался ни за что не зацепиться своими цивильными шмотками.

– Одолжи мне кислородную маску, – попросил Ван Хикока. – Задыхаюсь на высоте.

– А сам ты не можешь баллон тащить? – поинтересовался спецназовец, почесываясь под чёрной пенопластиковой кирасой. – Я и так весь снарягой обвешан.

– Нет, не могу. Кислородный баллон слишком похож с виду на бомбу.

Ван припал к пластмассовой маске. По телу разлилось облегчение.

Как и было распланировано, команда разделилась на пары. Гонсалес и Уимберли – группа Б – брали на себя серверную. Ван и Хикок должны были подняться по склону, чтобы скрытно обследовать Оружие Массового Уничтожения.

Для долгой поездки к обсерватории Хикок взялся угнать электрокар. Это оказалось нетрудно. Тележек у входа стояло множество, и у большинства остались ключи в замках.

Спецназовец поправил микрофон.

– Знаешь, чего мне не хватает с этой кибервойной? – спросил он. – Поддержки с воздуха. Ни тебе вертушек. Ни транспортных «Геркулесов». Для спецназа ВВС это, знаешь, нелегко.

– Я совсем ума лишился, если нанял этих двоих киберспецназовцев, – простонал Ван.

– Ничуть, – отозвался Хикок. – Жаль тебя разочаровывать, но сейчас самый специальный спецназ – это частный сектор.

– Я псих, потому что мы ничего не найдем, Майк. Я притащился сюда только потому, что я параноик. Никакого оружия тут нет. Мы ничего не увидим. Это всего лишь недостроенный телескоп.

– Чёрта с два.

В темноте медленно и неслышно они доехали до обсерватории, не встретив никакого сопротивления. Тележку оттащили с глаз долой, за гору строительного мусора. Ван набросил на нее камуфляжную сетку. С камуфляжными сетками он сталкивался впервые. Развешивать их оказалось целым искусством.

Хикок вытащил тощую складную антенну многополосной импульсной рации и прицелился ею в склон холма ниже главного корпуса. Голос Гонсалеса прорезался тут же, чисто и ясно.

– Приближается автомобиль, – доложил он. – Большой черный лимузин. Пассажиров четверо… нет, пятеро. Bay, классная штука – тепловидение!

Уимберли тяжело дышал в микрофон.

– В жилом корпусе тихо. Толпа спящих астрономов, и всё. А вот в серверной – сплошные огни. – Послышался шорох резиновых подошв по камням. Уимберли подобрался поближе к объекту наблюдения. – Сейчас установлю направленный микрофон.

– Кэрью должен быть внутри, – сообщил Ван Хикоку.

Тот стянул чёрную маску. Лицо его, и без того суровое, совсем окаменело.

– Ребята, слышите, какой там шум? – доложил Уимберли. Его чувствительный направленный микрофон улавливал гулкий ритм и визгливые голоса лондонского индо-диско – музыки в стиле бхангра. – Первый раз слышу такую музычку. Погодите, попробую отфильтровать шум.

Цифровая вата в ушах. Пронзительный женский голос отцедился сквозь фильтр, как спагетти через дуршлаг.

– Тони, как ты можешь так обращаться с женщиной! Как ты смеешь мне такое говорить!…

– Уимберли! – вмешался Ван.

– Так точно, сэр.

– Личную жизнь подозреваемого оставь в покое. Наведи тепловизор на электростанцию. Я хочу знать, подается ли сегодня энергия на большой оптоволоконный кабель.

– Мои ребята из лимузина, – спокойно и сосредоточенно проговорил Гонсалес, – направляются прямо к серверной. Похоже, у нас будет большая вечеринка.

Ван оглядел дверь в башню обсерватории. На двери висел замок. Обычный амбарный замок. Более сложных мер безопасности и не требовалось. Обсерватория располагалась в уединённом месте. И в конце концов, это всего лишь астрономы.