Зенобия из рода Клеопатры

– Соглашусь с тобой, мы поймали птицу вольнолюбивую. Сейчас сокол страдает и не знает, что ожидает его. А он должен понять, что ему ничего не угрожает. Пусть успокоится, и только потом понесём домой.

Пойманный сокол жил рядом с Зенобией и только на двадцатый день привык к её присутствию. Она кормила птицу, не перепоручая слугам. По вечерам снимала клобучок, любовалась птицей, которая постепенно привыкала к ней. А когда сокол освоился и по команде прилетал на руку, натравливала птицу на перепела и кролика, которых запускала в клетку.

– У этой птицы невероятно развито чувство доброго отношения к нему хозяина, – напутствовал Сулейман. – Смотри, Зенобия, никогда не наказывай птицу за непослушание! Достаточно слегка щелкнуть по клюву, чтобы сокол понял ошибку. И всегда помни, что сокол – не друг, а помощник на охоте.

Обучение первого в жизни ручного сокола потребовало от Зенобии огромного терпения. После первой охоты, увидев, как он ловко расправился с добычей, она с любовью дала ему имя Катиль, «Убийца». За Катилем у дочери Бат-Захайя были ещё соколы; они менялись каждый год, потому что ловчие птицы человеку подолгу не служат. Так советовал старый сокольничий:

– Соколы живут на воле до двадцати лет, но держать их подолгу у себя не имеет смысла. Летом слишком жарко, и соколы плохо линяют в неволе, а к осени могут не сохранить нужных качеств. Отпускай с лёгким сердцем всех на волю, Зенобия, чтобы жили они дальше, сколько им отпущено природой.

Встреча с кентавром

К девятнадцати годам Зенобия наравне с юношами принимала участие в забегах верблюдов-дромедаров. Управляя одной палкой большим животным, имеющим своенравный характер, девушка уверенно сидела в седле, нередко выигрывая гонки. С братьями отправлялась в горы охотиться на дикого зверя, удивляя мужчин хладнокровной выдержкой и меткостью копья.

В этом возрасте ей давно пора было выйти замуж: девочки у бедуинов после тринадцати лет становятся матерями. К родителям Зенобии женихи пока не отважились приближаться со сватовством, и девушка наслаждалась свободой и охотой. Невеста не вписывалась в каноны красоты для бедуинских девушек. Высокорослая, лицо округлое с прямым, как у гречанки, носом; крутой подбородок выдавал непростой характер. Но кто хотел увидеть в ней красавицу, прежде всего обращал внимание на большие серые глаза, внимательно взирающие на собеседника, и чёрные волосы, густыми прядями ниспадавшие на плечи и спину. Когда служанка пыталась соорудить из её волос красивую причёску, вплести жемчужные бусы или иные украшения из драгоценных камней, Зенобия часто ограничивалась шелковыми ленточками, не желая тратить время перед зеркалом. Благодаря крепкому здоровью и хорошему телосложению, целомудрию и благородству она не нуждались в каких-либо дополнительных украшениях и улучшениях. Бедуины называли таких девушек фания.

* * *

Уверенно оседлав нетерпеливого жеребца, Зенобия в сопровождении двух всадников, которых дал отец, отправилась в предгорье, где расплодилось немало дикой живности. Охранники едва поспевали за девушкой, торопившей коня, иногда теряли из виду, особенно когда она скрывалась за густыми кустарниками. Но повода беспокоиться о безопасности бесстрашной подопечной, в совершенстве владеющей луком и кинжалом, не было. Не были страшны ей ни дикий кабан, ни случайный человек.

Погода неожиданно испортилась. Внезапно выпал туман, завис клочьями в зарослях. Зенобия заторопила коня и неожиданно для себя оторвалась от сопровождающих. Оказавшись среди низкорослых деревьев с узловатыми стволами, стала оглядываться, избирая нужное направление. Вдруг впереди заметила, что к ней приближается странное видение, – не человек и не конь, а нечто большее. Вдруг представила себе, видит… кентавра, этакое загадочное существо из греческого мифа…

«Кентавр» приблизился, и Зенобия увидела всадника. Незнакомец. Средних лет, в седле сидел уверенно. Одет, как выглядят знатные сирийцы. Из-под бедуинского головного убора, куфии, выбивались вьющиеся чёрные волосы. Всадник откровенно и с долей наглости не отводил взгляд от Зенобии.

В этот момент она почему-то не смутилась, лишь перевела взгляд на его коня и восхитилась. Судя по характерной клиновидной форме головы и высокому хвосту, жеребец был арабской породы, дорогой. Он нервно перебирал стройными ногами, словно в танце, и ронял с розовых губ жёлтую пену.

Всадник слегка толкнул ногами своего жеребца, продвинулся ближе и произнёс приятным голосом:

– Не бойся, Зенобия! Я не обижу!

Девушка вздёрнула головой и всё же нервно рассмеялась:

– Ещё не родился человек, кто осмелится обидеть меня!

Произнеся эти слова, поняла, что не боялась незнакомца…

А всё потому, что эту встречу ожидала семь лет…

* * *