Зеркала

И протянул волчью доху, сшитую по меркам девушки. Кира неуверенно надела доху, постояла, прислушиваясь к ощущениям, а потом, выкрикнув что-то нечленораздельное, но ликующее, прыгнула на Леонтия и, повиснув на нём, обалдевшем, поцеловала его. После чего быстро съехала с него, пока он не пришёл в себя от неожиданного изъявления благодарности. И схватила его за руку:

— Пошли кататься! На лыжню! Ну?!

Леонтий захохотал и поспешил за нею в пристрой за лыжами.

По накатанному они в тот день мчались так, что ветер свистел в ушах. Впечатление полёта было прекрасно! В дохе, как ни странно, Кира чувствовала себя гораздо твёрже и уверенней. Она не чувствовала мороза, не чувствовала собственной тяжести, не чувствовала собственных ног — это было чудесно! Она то взлетала над белым пространством, то мчалась вниз, с удовольствием чувствуя ветер по лицу. Лыжня была не всегда по прямой: скользили и вокруг кустов, и вокруг групп деревьев, слетали с небольших овражков-трамплинов. Там, где Леонтий приказывал тормозить, Кира послушно придерживала бег: она горожанка — он чуть не дремучий лесовик, и он столько мог рассказывать про лес, про его зимних обитателей!.. Очарованная его знаниями, его грубо и лукаво подаваемыми историями, девушка вскоре ощутимо поняла, что лес, который выглядит пустынным, на деле населён множеством обитателей.

На ужине они наперебой рассказывали остальным о том, что видели в лесу. Но, когда Леонтий решительно взял в руки бразды правления, повествуя в красках о следах рядом с коттеджем, Кира замолчала напрочь, перехватив короткий взгляд Тима. Ничего особенного — взгляд как взгляд, тут же переведённый на какую-то салатницу. Но, уступив рассказ Леонтию, она только сейчас увидела, что старший брат демонстрирует младшему власть над ситуацией, где она, Кира, похоже, настоящий приз. Пришлось задуматься: её излишний восторг и горячая благодарность — не подталкивают ли они Леонтия на кое-что пакостное?.. Но, приглядевшись к старшему, она опять увидела лишь лукавство. Он опять, если вспомнить его же выражение, опускал брата: пока ты там — мы тут!

А уже в своей комнате Кире пришлось задуматься над вопросом поважней: а она? Не слишком ли близко подпустила этих людей к своей душе и… к сердцу? Она быстро привыкла к старушке, тёте Соне. Она быстро нашла общий язык с Леонтием… Но…

Нужно ли ей всё это в нынешней ситуации?

А если она подставит кого-то из них?

Особенно… Тима.

Кира уже поняла, что этот загадочный и грубый тип тянет её к себе со страшной силой. Пока не сомневалась: она не влюблена. Но… Ей постоянно хочется, чтобы он на неё смотрел. Постоянно хочется, чтобы он у неё спрашивал о чём-то — хоть о какой-то мелочи. Что её раздражает, когда он за столом уткнётся в свою тарелку и молчит, не встревая в общий разговор, а ведь он хозяин дома! А ещё её раздражает, что на неё он посматривает только мельком и очень неопределённо. А ещё она заметила… Это замечание её здорово обозлило, когда она поняла, в чём дело! Она заметила, что сама начинает появляться там, где, знает, Тим вот-вот покажется! А ещё… А ещё… Она пытается угадать, будет ли ему приятно, если она передвинет хотя бы в холле мебель так, чтобы она выглядела лучше!

Отговорка, что он просто необычный тип и тем привлекает, не катит, — заключила она, признаваясь самой себе в неприятной ситуации. А что ситуация крайне неприятна, становилось с каждым днём понятней.

У тёти Сони она спросила, кому надо будет отдавать деньги за доху. Старушка всполошилась и велела помалкивать, потому как братья любят делать подарки и крепко обижаются, если подарки воспринимают неправильно. Правда, старший часто делает подарки за счёт младшего, но — какая разница?..

— Не поняла, — удивлённо сказала Кира. — А доха — чей подарок? Леонтия?

— Какое! — пренебрежительно сказала тётя Соня. — Он только увёз шкуры да назад одёжку привёз. Куда ему частнику заплатить за пошив.

Из последнего Кира сделала заключение, что пошив дохи был очень дорогой. Тим решил подарить ей доху, после того как увидел свою — на Кире? Как девушка нежится в ней? Или пожалел её, Киру, увидев в её зимнем полупальто, которое даже Леонтий, который ходит в какой-то замызганном деревенском ватнике, обозвал «пальтишкой»?

Спокойный отдых оборачивался неожиданной стороной.

Все мысли не о том, о чём надо бы.

Или она зря задумывается о причинах поступка Тима? Он привык к шальным деньгам, вот и сорит ими на что ни попадя…

Утром, до завтрака, Кира решила взять жизнь в собственные руки и прекратить придумывать. «Буду реалисткой! — хмуро сказала она себе. — Тебе приходить в себя надо и думать о будущем, а ты фиг знает чем занимаешься…»

После завтрака все разбежались: Леонтия вызвали на свой участок — чистить дорогу, убирая последствия чистки после трактора и грузовика; тётя Соня уже привычно прилегла в своей комнате, благо теперь было кому посуду помыть; Тим ушёл на охоту. Правда, предупредил, что сегодня далеко не пойдёт: вчера ему сообщили о волчьей стае недалеко от соседней деревни, а это близко к посёлку коттеджей.