Зеркала. Дилогия

Матильда решила следовать заветам Суворова, и удивлять. И распахнула дверцу. Ровена последовала за госпожой в замок. Дорак обернулся, заслышав шум за спиной, но Матильда шла так решительно, что мужчина на секунду дрогнул. Потерял инициативу…

Девушка обогнула его, как колонну, и стала подниматься по ступенькам.

За спиной застывали слуги, глядя на нее. По двору распространялось молчание. Все поняли, что происходит нечто… неправильное.

В дверях застыл истуканом человек в богатой ливрее из синей ткани.

— Шадоль, дворецкий, — шепнула Мария-Элена.

Матильда остановилась и многообещающе улыбнулась.

— Любезнейший Шадоль?

— Д-да… Ваша светлость.

— О, вы меня помните? Как это отрадно. Извольте проводить меня в мои покои. Слуг соберете и построите через час. Мне в комнату — ванную и горячую воду. Управляющему сообщите, что я приехала, пусть готовится отчитываться. Когда умер мой отец?

— Мой дорогой супруг оставил нас почти месяц назад.

В дверях стояла женщина, от вида которой Матильда едва вульгарно не присвистнула.

— Вот это да!

— Это моя мачеха. Л-лорена….

Мария-Элена заикалась.

Она до сих пор боялась. До сих пор вспоминала, как презрительно глядела на нее золотоволосая красавица.

И ведь не поспоришь — хороша. Даже в мире Матильды ее бы с удовольствием поместил на обложку любой журнал. Громадные голубые глаза, золотые локоны, шикарная фигура… лицо подкачало. То есть его выражение.

Презрительное и надменное.

Она не видела перед собой человека, с которым стоит считаться. Которого стоит уважать… ничего, дело наживное. И уважать будешь, и бояться, дрянь такая. Я тебя быстро приучу к порядку.

Матильда рассчитывала на подругу, но быстро поняла, что Мария-Элена слилась. Выпала в осадок и дрожала в самом уголке общего сознания. Все разработанные схемы полетели коту под хвост. Ну, ничего! Мы — русские. Мы врага сначала бьем, а потом обоснование подводим!

Неизвестно, чего ожидала Лорена, но уж точно не того, что ее крепко обнимут — и расцелуют в обе щеки.

— Мамуся! Как я рада вас видеть! То есть тебя… ты же не возражаешь, да, дорогая мамуля?

Лорена открыла рот, но вымолвить ничего не смогла. Матильда так сжала красотку, что из нее вылетел с невнятным шипением весь воздух, а вдохнуть — нужно было время.

— Я понимаю, ты в трауре, но это просто кошмар! Ты отвратительно распустила слуг — голос Марии-Элены разносился по всему замку. — Что это такое? Флаги не подняты, слуги не построены… Я все-все понимаю, мамуля. Тебе так тяжело, ты так переживаешь потерю моего дорогого папочки… ты не волнуйся! Теперь я здесь и возьму все в свои руки! Ты за мной будешь, как за каменной стеной.

— Аааа…

Что хотела сказать красотка, Матильда так и не поняла, а потому наплевала на Лорену. То есть громко расцеловала бедную блондинку в обе щеки с таким звуком, словно помидор ела.

— Не надо плакать! Мамуся, не страдай! Я тебя обязательно вывезу в столицу, ко двору! Не сомневаюсь, тебе станет чуть полегче вдали от Донэра. Сейчас я приведу себя в порядок, выслушаю отчет Шадоля, а потом мы обязательно наведем порядок в этом борделе.

— Б-борделе?

— То есть Донэре. Извини, оговорилась. Мамусик, ты главное, не волнуйся, возраст уже не детский, не дай бог, еще и тебя потеряем! Как же мы жить-то будем без твоего мудрого руководства?!

Лорена изобразила карася на крючке.

Рот самопроизвольно открывался и закрывался, глаза хлопали, но слова почему-то застряли внутри, словно крючок и не выговаривались.

Это — Мария-Элена?

Вот это — робкая серая мышь?

Ой…

Матильда видела перед собой красавицу. Но и Лорена не могла сказать, что перед ней монашка.

Платье из голубого бархата, серая кружевная накидка, совместными усилиями довязанная в пути, светлые волосы уложены в узел, плечи расправлены, глаза прищурены, выражение лица — самое милое и дружелюбное.

Некогда Лорена видела, как кошка играет с мышью. Вот, у Марии-Элены было похожее выражение лица. И в роли мыши она видела Лорену.

Вдовушка невольно оглянулась вокруг. Но… никого-то рядом не было. Ни дочери, ни брата, а слуги тут не помощники. Они уже поняли, что Мария-Элена — не просто так, она всерьез возьмется за дела, и лучше с ней пока не ссориться. И пока Лорена хлопает глазами, эта мелкая дрянь набирает авторитет!

Лорена высвободилась из объятий, но сказать ничего не успела.

Малена развернулась к Шадолю, и тот невольно вздрогнул.

Это Лорена первую хозяйку не застала. А он-то отлично помнил герцогиню Анну Домбрийскую. И… тогда он был совсем мальчишкой, а она…

Нет, это была не любовь.

Преклонение.

Здесь и сейчас Малена так была похожа на мать, только волосы светлые….

— Шадоль, проводите мою почтенную матушку в ее покои, а мне скажите, какие комнаты мне приготовили.

— Эммм… Прежние, ваша светлость.

— Отлично. Мои распоряжения вы, надеюсь, помните. Займитесь моей почтенной матушкой, а то она сейчас сознание потеряет.

Лорена и правда выглядела не лучшим образом. Вся красная, в пятнах, с дрожащими руками.

Матильда еще раз стиснула ее покрепче.

— Держись, мамуся, я с тобой.

И отпустила ее.