- Мы чистокровные - клан обречённых. Наши родители растят нас порочными эстетами, воспринимающими нормальность, как отклонение. В наших генах с рождения заложена пагубная магия и мы просто следуем заложенной в нас программе самоуничтожения. Вот и всё. Что же касается моего желания убить тебя? Нет, пожалуй, убить тебя я не хочу - я хочу тебя убивать. Медленно. Со вкусом. Снимая с твоей души, словно стружку, одно за другим, все моральные принципы, убеждения и верования. Мне понравится погружать твою душу в грязь, раз за разом, все глубже и глубже, до тех пор, пока она окончательно не утонет в разврате. Я хочу, чтобы ты в итоге жаждала смерти так же, как жажду её я. Я бы с наслаждением растёр твою душу в пыль между своими ладонями, вдохнул её аромат, полный растраченного впустую солнечного тепла. Я хочу, чтобы твою душу терзали те же демоны, что и мою, чтобы ты лечила их так же, как я - Круциатусами. Думаешь, боль - это наказание? Это дар. Только чувствуя боль в собственном теле, понимаешь, что ещё жив.
Лили смотрела на Розье широко открытыми глазами.
Ей было холодно. А вокруг - так темно.
- Чего ты молчишь, гриффиндорка?
- Нечего сказать. Вы, чистокровные, вырождаетесь и сами понимаете это. На самом деле такие как я должны были бы стать для вас глотком свежего воздуха, но вы уничтожаете нас. Потому что боитесь дышать, боитесь жить.
В глубине серых глаз юноши плясали отблески огней, и этот теплый коньячный отблеск во льду завораживал Лили. Ох уж эта обманчивая теплота тигриных зрачков, обманчивая мягкость бархатистых лап, таящих когти.
Лили понимала, что это опасная игра, она одновременно и пугала, и увлекала её. Это завораживает - идти над пропастью с завязанными глазами, без уверенности, что следующий твой шаг не придётся на пустоту.
Лили подошла к Розье, и заглянув ему в глаза, ласково провела ладонью по его щеке.
- Иногда это действительно здорово спустить своих внутренних демонов с поводка. Беда лишь в том, что, раз разрушив клетку обратно их уже не загонишь. Храни тебя бог, бедный юноша.
Она легко коснулась губами его холодной и гладкой, как мрамор, щеки.
Как ни странно, Розье не отстранился, не оттолкнул Лили. Он просто стоял и смотрел на неё. Выражение его лица было странным, горьким, как у грешника в аду, которому показали кусочек рая, но лишили возможности даже надеяться когда-нибудь попасть туда.
- Когда-нибудь я убью тебя, Эванс.
- Может быть.
- Я убью нас обоих.
- Возможно.
- Разве тебе не страшно, гриффиндорка?
- Страшно, не страшно, а что это меняет?
Розье, круто развернувшись на каблуках, двинулся в сторону Хогвартских ворот. Какое-то время Лили прислушивалась, как хрустит снег под его ногами.
Сердце болело, глаза щипало от непролитых слёз. То, что когда-то обещало стать сказкой для маленькой девочки, для девушки обернулось страшной историей про ночных демонов.
Та ночь, когда они с Северусом летали над ночным городом, когда они были так близки, как никогда, была ли она, или привиделась, приснилась? Сон. Все было лишь сном. Мираж.
Северус, хотел ли он так же как Розье, раскрошить её душу на части, чтобы погреть руки на прощание?
Северус Снейп, её персональный демон, её вечное искушение, её вечная боль и погибель, её наваждение. Чтобы не происходило в её жизни, Северус, так или иначе, был отправной точкой и мерилом.
Ах, Северус, Северус...
Снег превратил Запретный Лес в нечто девственное, кристально чистое.
Сверкающая, хрупкая, иллюзорная красота. На этом белом фоне страшно и чётко выделялась длинная фигура, с ног до головы закутанная в черную мантию.
На мгновение Лили подумала, что ей это лишь кажется, но потом фигура заговорила:
- Добрый вечер, мисс Эванс.
- Мистер Риддл? - почти задохнулась Лили от ужаса. - Что?.. Что вы здесь делаете?
Взгляд Тёмного Лорда был спокоен, даже величественен, на губах играла надменная улыбка.
- Жду вас.
Глава 30
Темный Лорд и Огненная Лилия
- Приветствую, мисс Эванс. Наверное, следует поблагодарить вас за полученное удовольствие? Интересно было наблюдать за тем, сколь бессовестно вы кокетничаете с одним из лучших моих рыцарей.
Взгляд Тёмного Лорда был спокоен, даже величественен. На губах играла холодная надменная улыбка.
- Простите мою дерзость, Ваше Темнейшество, - подчёркнуто низко склонила голову с копной буйных, непослушно-огненных кудрей, Лили.
- Не люблю, когда мне дерзят, - скривил губы Волдеморт. - Но вынужден признать, что даже это у тебя выходит весьма неплохо.
- Вы пришли в Хогвартс лишь затем, чтобы втайне ото всех меня поприветствовать, сэр? - кокетливо улыбнулась Лили. - Какой бальзам для моего самолюбия!
- Увы, но мои дела не связаны с юными девицами. Я должен был повидаться с Дамблдором, который, ко всем своим прочим недостаткам, ещё и напрочь лишён вкуса. Видела, как он одевается? Чего только стоит этот его пожёванный молью бархат? Мы немного поболтали о том о сём (с Дамблдором, не с молью, разумеется), но, как обычно, ни к чему не пришли.
- И о чём вы говорили?
- Хочешь знать? - усмехнулся Волдеморт. - Составь мне компанию. Прогуляйся Лили Эванс, и я всё тебе расскажу.