Зеркальная месть

— Судя по наколкам — бандит. Но появился он там по наводке Рысева, — убежден Коршунов. — Представляешь, насколько мы его разозлили.

Моя радость сменяется новой тревогой.

23

Мы благополучно добираемся до съемной квартиры. Смертельная опасность позади, но внутреннее напряжение не отпускает. Кирилл наливает себе виски, Николай тоже подставляет стакан. Не могут мужики снять стресс без алкоголя!

— Я давно не тренировался, а ты подняла руки всего чуть-чуть. Даже не разогнула локти. Я мог попасть тебе в голову! — Коршунов залпом выпивает и укоризненно смотрит на меня.

— Ты сразил меня в сердце. Давно и без выстрела, — пытаюсь шутить я.

— Светлая. — Коршунов тянет руку к моей талии.

— Вытянутые руки могли дрогнуть. Следует держать их расслабленными. — Я только что избавилась от стальных колец, осматриваю синяки на запястьях и опускаюсь на шаткий стул. Что ни говорите, даже в чужой квартире лучше, чем в камере.

— Мой байк. Я собрал его собственными руками. Он был мне вместо друга! — эмоционально объясняет Николай.

— Железо можно заменить, — успокаивает Коршунов. — А вот ее…

Он показывает на меня горлышком бутылки, из которой только что плеснул себе виски. После расставания со службой, Кирилл стал пить больше. Я понимаю: внутренний разлом и всё такое. Но шаг сделан, назад дороги нет. Это как прыжок с обрыва с бурную реку. Надо побороть течение, выплыть и жить по-новому.

Я отказываюсь от предложенной выпивки и направляюсь в ванную.

— Мальчики, не увлекайтесь. Я в душ, надо сменить одежду. Когда выйду, хотелось бы поесть, а не выпить. Сообразите что-нибудь.

Я выхожу минут через сорок. На кухонном столе, помимо виски, неровно порезанный сыр, открытая банка с маринованными помидорами, в которой утонула вилка, и остатки яичницы на сковородке. Да, стрелять и спасать у мужиков запросто, а вот постоять у плиты — сродни подвигу. Правда, я сама виновата. Коршунову нужна четкая инструкция. Сколько чего порезать, при какой температуре тушить, чего добавить. Ну и конечно, мой обещающий взгляд. Тогда он справляется даже с обязанностью повара.

— Пельмени забыл купить, — оправдывается Николай, замечая мою недовольную физиономию.

Я открываю кухонный шкаф и холодильник. В наличие имеются рис, макароны, свежие овощи и молочные продукты, которые я закупила в первый день заселения.

— Ну, что, вегетарианский плов, спагетти по-генуэзски или оладьи из кабачков? — спрашиваю я.

— Всё такое вкусное. Не знаю, что и выбрать, — игриво улыбается подвыпивший Коршунов, а глазки его «облизывают» край подола моего короткого халатика.

Я понимаю, что окончательно мужик успокоится сегодня только в постели.

— Остановимся на плове, — решаю я, включая чайник, чтобы быстрее вскипятить воду. — Только сразу договоримся, вы будете мыть посуду.

Я освоила различные рецепты блюд во время долгих вечеров на съемных квартирах. Чем может порадовать себя одинокая женщина? Шопинг не для меня, в торговых центрах полно видеокамер. Спа-процедуры и массаж требуют раздевания, а я привыкла, чтобы оружие располагалось не далее вытянутой руки. Некоторые увлекаются рукоделием. Для этого нужна постоянная квартира для хранения рукотворных «шедевров» и, что еще более важно, вздыхающие от удивления подружки. И то и другое при моей профессии непозволительно. Остается кухня. Час-другой неспешной работы — и на столе красивое блюдо без лишних калорий. Если бы еще посуду не мыть. Впрочем, сегодня этим займутся мои мужчины.

Ночью в постели старается только Кирилл, а я мирюсь с его напором. Мужчина всегда получает свое, а мне так часто и не надо. Ну, нет у меня сегодня настроения! Вот, наконец, он судорожно дергается, замирает и откатывается. Я расправляю ночную сорочку, превращенную им в подобие шарфика, и расслабляюсь. Можно спать.

Рука автоматически проверяет пистолет под подушкой. Сколько их было у меня? Вчера Коршунов лишился своего ствола, сегодня мы получили «компенсацию». ПМ конвоира я хотела отдать Николаю, но Коршунов отговорил. Пусть парень сначала научится ходить с травматическим пистолетом. У киллера Кирилл «позаимствовал» пушку получше — девятимиллиметровую «Беретту» с обоймой на пятнадцать патронов.

Пытаюсь заснуть, но Кирилл сопит и постоянно ворочается. Матрас вздрагивает от его движений.

— Что с тобой? — не выдерживаю я.

— Это война, — откликается он. — Рысь готов на всё, чтобы уничтожить тебя.

— Скажешь тоже, война. Ты же не понаслышке знаешь, что это такое.

— Пусть не война, а охота. Он отказался от мирной сделки и послал киллера. Это доказывает, что Рысь не успокоился и продолжит охоту на тебя.

— Охота так охота. Я еще не утратила навыков и готова ответить. Он трижды покушался на меня, значит, я имею право. Рысь — чем не цель для настоящего охотника.

— Теперь его не достать.

— Еще посмотрим. Мне бы винтовку стоящую.

— Эх, Светлая. Он не кто-нибудь, а генерал ФСБ и сделал выводы после твоей угрозы. А теперь, когда ты на свободе, он тем более предпримет все меры, чтобы мы его не достали.

— Что-нибудь, да упустит.