Зеркальное время

Там снова была Алиса. Она стояла за зеркалом и махала ему обеими руками. И Юлиан не стал медлить. Франк тоже больше не противился, когда кресло пока­тилось к зеркалу.

За спиной у них послышался хруст перемалываемых костей, и кресло с молодым репортером с разгона въехало в зеркало.

Глава шестая ПО СЛЕДАМ ШЕРЛОКА ХОЛМСА

Как Юлиан и ожидал, пройдя сквозь магическое зер­кало Алисы, они очутились на ярмарочной площади. И хотя на этот раз им не пришлось падать с трехметровой высоты, каталка Франка все-таки опрокинулась, а сам он приземлился лицом прямо в лужу. Когда Юлиану удалось наконец поднять его и взгромоздить на изрядно покалеченное кресло, на лице Франка не отражалось ничего похожего на благодарность.

Но когда они снова оказались в безопасности — хотя бы кажущейся — в номере отеля, после горячей ванны, после основательного ужина, который им принесли в номер, несмотря на позднее время, и после того, как Юлиан безропотно выслушал все упреки и обвинения, Франк постепенно начал успокаиваться.

Полночь давно миновала, и Юлиан в глубине души даже удивлялся, почему так долго не раздается стук в дверь и не появляются эти два друга из полиции. Он смертельно устал, но был уверен, что спать не придется еще долго.

— Ты меня вообще слушаешь или нет? — спросил Франк.

— Честно говоря, нет, — смутился Юлиан.

Франк одарил его красноречивым взглядом, с трудом выкарабкался из кресла и захромал к бару, чтобы взять себе еще одну бутылку пива. Юлиан отметил, что это уже третья с тех пор, как они вошли в комнату. Кроме того, Франк выкурил целую дюжину сигарет, и в номере было не продохнуть. Судя по всему, профессия репортера была далеко не единственным его недостатком.

— Извини, я зря накричал на тебя, — сказал Франк, снова усевшись на место. — Я был вне себя. Но нам не пришлось бы столько пережить, если бы ты сразу рассказал мне всю правду.

— Какую правду? — спросил Юлиан так спокойно, что сам себе удивился. — Про троллей? Или про Алису?

Франк вздохнул:

— Да, очко в твою пользу. Я бы ни одному слову не поверил. Но это ничего не меняет. Ведь я и теперь не верю.

Юлиан взглянул на него с недоумением. Франк сделал еще глоток пива, закурил тринадцатую сигарету и сказал:

— Видимо, во время прыжка сквозь волшебное зеркало твоего отца я получил серьезную травму головы и теперь лежу в коме. И все это мне только мерещится, пока врачи отчаянно борются за мою жизнь.

— Очень остроумно.

— Но это, по крайней мере, выглядит убедительнее, чем все, что мы пережили.

— Ну вот ты и сам сказал это.

— Что?

— Волшебное зеркало, — ответил Юлиан.

— Ну, хорошо, — вздохнул Франк. — А теперь расска­зывай — даже если это отнимет у меня последнюю каплю рассудка.

Юлиан улыбнулся, но потом все же начал рассказывать. Он старался ничего не упустить, за исключением своего посещения фрек-шоу, которое он счел несущественным, и Франк слушал, не проронив ни слова, лишь время от времени качал головой, строил гримасы и всячески ста­рался дать Юлиану понять, что у того не все дома.

— Остальное ты знаешь. Я бросился за отцом, а ты — за мной.

— В чем мне придется раскаиваться до конца дней. Это самая умопомрачительная история, какую мне при­ходилось слышать.

— И ты, конечно, не веришь в ней ни единому слову.

— Верю. — Франк скривился. — И это как раз самое худшее.

— Мы должны найти моего отца, — сказал Юлиан. — И...

Рефельс перебил его:

— В первую очередь мы должны разобраться в том хаосе, который ты мне тут нагромоздил. Я кое-что смыслю в этих вещах.

— В каких вещах? В волшебстве? Или в странствиях во времени?

— В розысках, — невозмутимо ответил Франк. — Рас­спросы и розыски — моя работа. Может быть, я не осо­бенно в ней преуспел, но основные правила мне известны. И они гласят, что невозможно пролить на дело свет, если ты не знаешь, о чем идет речь.

— Но мы же знаем это! — возмутился Юлиан. — Мой отец в опасности, и мы должны ему помочь!

Франк посмотрел на него с жалостью.

— Не хочу тебя разочаровывать, но, во-первых, я думаю, ты и сам уже все понял, а во-вторых, у нас нет времени на лишние сантименты. Сейчас я объясню тебе, как я вижу все эти обстоятельства. Можешь меня после этого выгнать вон, но все же постарайся выслушать.

— О'кей, — согласился Юлиан. Он знал, что скажет ему Франк, ведь он был, в конце концов, не дурак и не слепой. Но ему хотелось еще какое-то время побыть в иллюзии, что мир четко разделен на хорошее и плохое и что плохое — это всегда другие.

— Попробуем начать сначала, — приступил Франк. — С той ярмарочной площади.

— На которой я встретил Рогера?