Зеркальные войны. Отражение I

В пункте спецсвязи Йорк поудобнее устроился в кресле и стал излагать причину своего звонка. Говорил он плотно и довольно долго, насыщая беседу информативными вставками о Мердоке и его деятельности, которые заготовил заранее — чтобы дать понять Свирскому, что доверяет ему и в то же время не перешагнуть грань дозволенного корпоративной этикой.

— В наших и ваших интересах заняться проблемой сообща. Дело зашло слишком далеко. И в переносном и в прямом смысле этого слова. Он может находится на вашей территории или где то рядом. В любом случае у него есть связник в районе Сибирска, который поставляет ему необходимую информацию.

— У него, или у вас?

— Перестаньте, полковник. Вполне естественно, ваша страна является для нас объектом заинтересованности и устремлений и определенный интерес ко всему, что происходит в России у нас, конечно, есть, но Мердок давно не является нашим агентом. Он уже несколько лет в свободном полете. Я бы даже сказал, в пике. И на борту этого ястреба отнюдь не гуманитарная помощь.

— Что же вы хотите от нас?

— Вам все равно рано или поздно придется взять Мердока в разработку. Если он попадется к вам в руки живым, то мне и моему руководству очень хотелось бы видеть его в одной из наших камер.

— Понятно. Что предлагаете взамен?

— Любую информацию по Мердоку. В допустимых пределах.

Свирский засмеялся.

— Моя благодарность будет безгранична в пределах разумного!

— Что вы сказали?

— Так. Непереводимая русская игра слов. Что то вроде: милая, я подарю тебе все звезды на небе, но почему ты опять купила себе такое дорогое платье?

Йорк забеспокоился:

— Но, я надеюсь мы понимаем друг друга?

— Конечно, конечно. Что я могу передать руководству в качестве первичной информации?

— То, что по нашим сведениям Дик Мердок чрезвычайно интересуется истребителем «Саблезубый». Он закупил для этой птички четыре ракеты класса «воздух-воздух».

— Даже так?

— Именно. Мы пытались предотвратить эту сделку, но нас постигла неудача.

Свирский замолчал.

— Вы слышите меня, полковник?

— Слышу. У меня есть к вам вопрос.

— Задавайте, отвечу.

— Около Сибирска находится миссия по охране окружающей среды. Ваши земляки, американцы. Что-нибудь известно про них? В частности про помощника руководителя миссии Манфреда Дарбана.

Теперь надолго замолчал Йорк. Потом Свирский услышал его протяжный вздох.

— Немного, господин полковник. В контексте нашего разговора только то, что однажды, будучи с миссией в Китае он был, с его слов украден какой то тайваньской группировкой и…

Свирский перебил его.

— Это мы знаем.

— Понял. Хорошо работаете.

— Спасибо. Ну, что же… Я думаю, что принципиальное согласие о сотрудничестве в этом вопросе вы получили. Если у вас больше ничего нет ко мне, то давайте попрощаемся. Наилучших пожеланий вам и господину Трентону.

— И вам того же… Еще один момент!

— Слушаю вас.

— Гоните вы от Сибирска этих миссионеров, полковник! Враз часть проблем решите. Пусть где-нибудь в другом месте свою любовь к зверюшкам демонстрируют.

Свирский хмыкнул.

— Не мешало бы, конечно. Только зачем головную боль себе наживать. Такой шум поднимется. Заголовки газет представляете? «Русские варвары снова демонстрируют свое истинное лицо!» «Империя зла возрождается!»

Йорк успокоил его.

— Общественное мнение предоставьте нам. Пусть только эти миссионеры попробуют рот открыть. Навсегда в Америке останутся.

Свирский съехидничал.

— А как же свобода слова?

Йорк объяснил.

— Про свободу я прочитал однажды хорошие слова германского идеолога прошлого века. Он сказал, что свобода это осознанная необходимость. Мне это очень понравилось. Представьте себе, что вы сидите в темном кинозале, где тысяча зрителей. И вам захотелось ни с того ни с сего закричать «Пожар!» Формально вы имеете право это сделать, но попробуйте только! Загремите лет на двадцать. Закон превыше всего, а не свобода.

Они попрощались и Свирский пошел в кабинет к генералу Рожкову, где шло совещание.

Здание на Лубянке, где располагалось ФСБ было старым, построенным еще во времена Иосифа Виссарионовича, но очень солидным и добротным. Добротность ему обеспечивали стены в метр толщиной, а солидность подчеркивали ковровые дорожки в коридорах. Ходилось тут мягко и неслышно, но все таки полковник Свирский сумел уловить за своей спиной легкие быстрые шаги и шопот. Он обернулся, но увидел только удаляющуюся спину какого то офицера и не придал этому значения. Мало ли какие дела у персонала?

Поднимаясь по лестнице он снова услышал шаги за спиной и неясное бормотание. Снова обернулся. Опять удаляющаяся фигура того же офицера. Свирский мотнул головой. Мерещится? Перетрудился он, что ли?

Когда то же самое повторилось в третий раз, полковник завернул за угол и остановился. Не прошло и минуты, как прямо на него выскочил адъютант генерала Рожкова Андрей и застыл, открыв рот. Свирский поманил его поближе.

— Ты, что, пасешь меня, что ли?

Андрей сделал возмущенное лицо.

— Ну как вы могли подумать, товарищ полковник! Я донесение генералу несу.

— Почему спиной вперед?

— Я не вперед! Я хожу туда сюда и никак решится не могу!

— Что, неприятности?

Андрей кивнул.