Зеркальный гамбит

Когда стало тихо, мы вошли в разорённую цитадель Мальтазара, который, вероятно, был мёртв ещё до нашего приезда. Иногда очень полезно поделиться с кем-то своей тайной, а потом смотреть, как они загребают для тебя жар.

Мы поднялись по ступеням, серым от праха вампиров, переступая через тела убитых оборотней, мимо поваленных ваз и покосившихся картин. Оборванные гобелены беспомощно хлопали в темноте, терзаемые сквозняком. Мы наступали на окровавленное оружие, на помятые и пробитые доспехи, на одежду, тела обладателей которой теперь носило по полу серой пылью. Совсем недавно здесь кипело два жарких боя, один за другим. Кайл победил и Мальтазара, и оборотней, но и сам потерял почти всех людей.

Мы вышибли деревянные двери – на этот раз без магии – и вошли в главный зал.

Их было пятеро. Кайл стоял с мечом наголо, тяжелый взгляд его единственного глаза прижал бы человека к стене. Меня его клинок не волновал, потому что не было в округе мечника лучше меня, а взгляды на меня не действовали.

Люди Кайла, трое, в кольчугах с наплечниками, бросились на нас, и мы схватились с ними. Бел никогда не использовала боевую магию и тут нам не помогала – у меня не хватило бы средств, чтобы подкупить этот её принцип, если такое вообще возможно.

Их было мало, и они были изранены. Мы уничтожили всех.

– Ты подставил меня, Людвиг! – заорал Кайл, оставшийся без единого воина.

– Ты хотел обмануть меня, Кайл, – ответил я, не останавливаясь. – Ты ехал помешать моей свадьбе, не так ли?

– С чего ты взял, что она твоя? Джейн выйдет за первого из нас, кто встретит с ней её совершеннолетие!

Он оскалился, демонстрируя клыки, и зарычал. Это произвело мало впечатления – у меня были такие же.

– С того, что это буду я, – я указал на себя пальцем и шагнул к нему, поднимая мой единственный в своём роде меч.

– Служи мне, Тьма! – воскликнул он. Тьма, дева с чёрными волосами, безучастно сидевшая на высоком стуле, встала и свела ладони. Две гигантских тени скользнули по стенам, погасли все свечи, упали портьеры, захлопнулись двери, и мы очутились в полной темноте.

Бел за моей спиной, я знал, моргнула два раза, и всего лишь на секунду, между взмахами век, её глаза засияли белым. Даже в этой тьме.

Яростный зрачок Кайла полыхнул алым, выдавая его. Мне хватило мгновения. Мы скрестили мечи, брызнули и погасли искры. Он смог отбить лишь один мой удар, а вторым я зарубил его. Он рассыпался пылью, как любой вампир от удара посеребрённым клинком.

Стояла полная темнота и тишина.

– Теперь ты будешь служить мне, Тьма? – спросил я у этой темноты.

– Если заплатишь, – был ответ.

Я знал, что если отвечу отказом, то, когда зажгу свечу, в комнате уже никого не будет. Тьму не удержать.

– Что ты пожелаешь за службу?

– А как долго тебе будут нужны мои услуги?

– До следующей ночи, – ответил я, ибо рассчитывал завтра на закате надеть венец Мал Мидда.

– Тогда – коня, чтобы ехать, и любую из вещей, что мне понравятся за срок службы. Одну, на твой выбор.

Я кивнул. Это были щадящие условия. Тьма могла потребовать что угодно и взять обещанное хоть вместе с твоей жизнью.

Мы подожгли замок – портьеры, дерево, гобелены, ковры и запасы вина горели неплохо, хотя камень, конечно, устоял – и отправились в путь. Вставало солнце, которого я не видел уже двенадцать лет. Но это было не страшно – с нами ехала Тьма, ехала на коне моего солдата, того, что погиб ночью. Если рядом с вампирами настоящая Тьма, им не страшно солнце. Я нанял её и знал, что она не оставит нас, покуда не наступит ночь. Либо же пока я, нанявший, не паду. Я надеялся, до такого драматизма не дойдёт.

Глаза привыкли, и я смотрел на день, запоминая каждую его деталь. Было целое море света, и я наслаждался цветами и оттенками, которые почти успел позабыть. Тёмно-красные флаги наши оказались великолепны при свете дня, и даже серые плащи, наброшенные на наши медные доспехи, выглядели отлично. Седые волосы Бел сияли снежной белизной, на щеках лежал румянец. Я никогда не видел её днём. Ей он был не страшен – Бел не была вампиром, она была волшебницей.

– Мне нравится Бел, – сказала вдруг Тьма.

– Надеюсь, тебе понравится что-нибудь ещё, – сказал я. – Потому что Бел не принадлежит мне.

– Принадлежит на срок, на который ты её нанял. Ты знаешь правила.

– Ты обожжёшь руки о такой выбор.

– Это мой выбор. У тебя он тоже будет, не опасайся. Я думаю, мне понравится что-нибудь ещё.

Тьма замолчала. Бледный лик её казался белым, как у статуи, а длинные, до земли, волосы были темнее ночи.

Сначала мы ехали прозрачным лесом, где в лицо иногда летел, кружась, жёлтый или красный осенний лист. Потом дорога ушла в дремучий дубовый лес, где лоскуты неба сквозь листву казались звёздами. Я даже ощутил, что скучаю по солнцу. Воины мои, никогда не видевшие дня, освоились и не могли наглядеться.