Зеркальный oбpaз[Mirror Image]

— Со дня смерти тети Агнес прошло… не знаю сколько… по меньшей мере, прошли многие десятки лет, правда? Прежде мы о ней даже не слышали, и, похоже, этому есть веская причина. Почему мы должны подозревать свою сестру просто из–за того, что старушка могла написать и спрятать неизвестно когда? Это древняя история. Не будем ворошить ее.

Слова Пайпер, словно нож, вонзились в сердце Фиби. Ей было невыносимо даже намекнуть на то, что Пейдж нельзя полностью доверять. На нее давило огромное чувство вины за то, что она снова заговорила на эту тему. Но чем больше Пайпер пренебрегала ее идеей, тем больше она убеждалась, что здесь что–то есть. Пейдж появилась почти ниоткуда, и они приняли ее потому, что она приходилась им сводной сестрой. Возможно, из веры сестер в Силу Трех можно извлечь выгоду, чтобы потом повернуть все против них.

— Фиби, Пайпер права, — твердо заявил Лео. — Я бы сразу обнаружил, если бы Пейдж оказалась не той, за кого выдает себя. Она дочь вашей матери, а ее отец — ангел. По ней это заметно.

— Но еще не значит, что ей можно доверять. Когда–то ты не заметил демона во мне, — возразил Коул.

— Может быть, я просто не хотел замечать, — отрезал Лео. — Я хотел довериться впечатлениям Пайпер и ее сестер.

— Но тебе не захочется сделать это сейчас? — спросил Коул.

Сидевший за кухонным столом Лео поднялся, и от несвойственного ему грозного взгляда его лицо помрачнело. Фиби знала, что Коулу, прежде творившему зло, свойственно быть грозным, а Лео — улыбающимся.

— Я доверяю Пайпер и одной из ее сестер, а с другой у меня возникли небольшие затруднения.

— Вполне возможно, что твое доверие больше зависит от привязанности, нежели от фактов, — заметил Коул. Он расхаживал взад–вперед, как делал, когда был окружным прокурором. — В роли прокурора мне все время приходилось бороться с этим. Обвиняемые изо всех сил стараются быть более симпатичными, чем судейские, поэтому присяжные обычно отворачиваются от обвинителей и занимают сторону обвиняемых. Лео, это может сыграть важную роль, чрезвычайно важную роль. Тебе следует отбросить свои привязанности и взглянуть на факты.

— Факт заключается в том, что ни у тебя, ни у Фиби фактов нет.

— Неправда! — не выдержала Фиби и ударила кулаком по столу. Она с трудом сдерживала слезы отчаяния и гнева. — У меня было предчувствие, так? Оно привело меня к комоду, который мы все видели миллион раз, но не обращали ни малейшего внимания. А это было такое отчетливое видение, что я не могла проигнорировать его. Я разбудила Коула, мы поднялись наверх и тут же распотрошили этот комод.

— Знаю, — сказала Пайпер. — Я помню, что проснулась, когда вы подняли шум. Но это было не предчувствие, а, как ты тогда говорила, сон.

— Как тебе угодно. Я тоже люблю поспать, — заявила Фиби. — Ты хочешь сказать, что я выскочила из постели ради какого–то пустяка?

— Вряд ли, — согласилась Пайпер.

— Вряд ли. Письмо оказалось там, и оно настоящее. Оно у меня в комнате. Можешь почитать, если хочешь. Агнес была настоящей. Допустим, ее невзлюбили, но она существовала. Значит, возможность, что Пейдж не следует полностью доверять, тоже существует.

— Хорошее начало, — подбодрил ее Коул. Он взглянул на Лео и Пайпер, которые насторожились и казались немного смущенными. — А каков вердикт жюри?

Пайпер собиралась было ответить, но Лео сжал ей плечо и сам взял слово:

— Жюри объявляет перерыв. Вы, ребята, пришли сюда как раз в тот момент, когда мы собирались уходить. Мы дали вам достаточно времени, но нам действительно надо быть в другом месте. Мы вернемся к этому как–нибудь в другой раз.

Прежде чем Фиби и Коул успели возразить, замерцал свет, словно вокруг костра вспыхнули и погасли искры, Лео и Пайпер растворились и устремились в другое место, воспользовавшись силой ангела.

— Что ж, не очень–то любезно, — заметила Фиби.

Коул откашлялся и сел за стол, потирая правый кулак левым, словно собираясь кого–то ударить.

«Весьма возможно, — подумала Фиби, — что у него возникло такое желание».

* * *

Пайпер и Лео появились у дома, в котором когда–то давно произошло преступление, ставшее главной новостью этим утром. Чтобы держать любопытных на расстоянии, полиция обнесла старое здание желтой лентой, поддерживаемой подпорками. Несколько полицейских машин и фургонов было припарковано здесь под разными углами. Полицейские в форме, похоже, скучали, переговаривались или стояли, скрестив руки на груди и глядя в пространство. Пайпер быстро обвела взглядом присутствующих, проверяя, не заметил ли кто, как они прилетели сюда. Никто ничего не заметил, и это было хорошо. Лео мог, конечно, заставить людей забыть виденное, но практически никогда не применял этот прием, потому что они могли при этом запамятовать и другие, более важные события, такие, как дни рождения жен или собственные имена.