Зеркальный паук

– Да, обо мне… Или о той, кем я была. Маленькая наивная дурочка. Я ведь ничего не знала о сексе! Антон был у меня первым, мне не с чем было сравнить. Я даже долго, больше года, не знала, что что-то идет не так. Мне казалось: если мужик кончил – все в порядке. А это просто физиология. Все мои знания были интуитивными, но я смутно догадывалась, что я почему-то не подхожу Антону. Он ждал от меня чего-то, а я не знала, чего. Это было давно, о том, чтобы обратиться к кому-то за помощью, и речи не шло, я даже с подругами не могла поговорить! Я чувствовала себя уродцем и боялась признаться в своей ущербности. Как это по-женски, правда? Брать всю вину на себя! Но вам, думаю, и это незнакомо. Я начала искать ответ самостоятельно, читала статьи, делала пометки из книг о сексе, как отличница с косичками! Я пыталась исправить ситуацию, но у меня не получилось… Я сделала только хуже.

– Как?

– Я пыталась сделать осмысленным то, что должно быть страстным. Слишком много думала! Я, например, вычитала, что мужчины любят красивое белье на женах. Но я была такой стеснительной, что в жизни не сунулась бы в магазин товаров для взрослых и заказывала почтой. В итоге все эти лифчики и костюмы горничных висели на мне мешком… Антон хохотал так, что будил соседей.

Людмила рассмеялась, словно желая подражать тому Антону, который остался в далеком прошлом. Вот только смех у нее получился совсем не веселый, а обиженный и злой. Алиса сдержанно улыбнулась, но только потому, что нужно было как-то реагировать. Слышать все это было неприятно, словно ее заставили переодеваться в те самые мешковатые дешевые секс-костюмы и уже она стояла, как полная дура, перед хохочущим мужиком.

«Ян, стервец, во что ты меня втравил!» – раздраженно подумала она.

– Я попробовала еще один совет: быть активной, – продолжила Людмила. – Вроде как женщина не должна лежать бревном, мужчины любят, когда она в постели берет все на себя! Вы как, проявляете инициативу?

– Не думаю, что это важно сейчас.

– Да уж, как личное потрошить – так только я! Ну а чего мне стесняться? Что было, то было, и для меня уже все закончилось. В моем возрасте не стыдно признаваться в том, что было раньше! А ничего и не было. Я старательно запоминала все движения, которые рекомендовались в статьях, и так же старательно их выполняла. Как упражнения на уроках физкультуры. После моей инициативы у Антона вообще вставать перестал.

– То есть, супружеской жизни у вас толком и не было?

– Вроде того. Первые два года мы еще пытались, потом – жили вместе, потому что не решались на развод. Про себя я называла Антона импотентом, убедила себя, что он не способен нормально удовлетворить женщину. Это ведь мужское дело, проблема не во мне! Но уже тогда я подозревала, что все сложнее… Ему просто хотелось чего-то, что я не могла дать.

– Так может, это как раз то, в чем его подозревают?

– Нет, – отрезала Людмила. – Это уж точно нет! Говорю же, он всегда оставался очень мягким и понимающим, черт его дери! Даже когда у нас не получалось, он иногда смеялся, а иногда и утешал меня. Если я говорила ему «нет», он не настаивал. Как пентюх последний! Мы прожили в одних стенах четыре года, и за это время он ни разу не попытался взять меня силой, даже пьяный. Уж не думаю, что с возрастом он стал агрессивней! С возрастом все смирными становятся.

Все это тоже мало что значило. Алиса знала, что у многих маньяков были семьи, жены, дети. Близкие люди, которые даже не догадывались, чем занимается по ночам «милый папочка»!

– Кто стал инициатором развода? – спросила Алиса.

– Я. Ну не могла я больше это терпеть, не могла! Если бы я всю кашу не заварила, Антон и дальше бы со мной жил. Видите, насколько он мягкий? И такие у вас преступники? Уж не знаю, какие у полиции на него улики, но его явно подставить пытаются. Наверняка выгораживают кого-то другого! Может, хоть прокуратура вмешается? Знайте, если до суда дойдет, я буду свидетельствовать в пользу Антона!

– Вы все еще любите его?

– Я просто за справедливость! Кто-то же должен справедливым быть, а?

Уходя оттуда, Алиса чувствовала себя грязной. Она не могла объяснить, почему, что это за грязь, ей просто казалось, что ее кожу покрывает что-то липкое. Она пришла домой и два часа простояла под душем, но чувство чистоты почему-то так и не вернулось.

Она ожидала, что Ян хотя бы придет к ней этим вечером. Раз уж он дал ей поручение, а она помогла ему! Это было бы достойной наградой за ее усилия. После разговора с Людмилой Мотылевой ей особенно остро хотелось почувствовать себя любимой и желанной.

Но Ян так и не пришел, он только позвонил.

– Извини, не могу сейчас вырваться, Мотылева все еще ищут. Тебе удалось поговорить с ней?

Хотелось поставить ему условие: или ты приезжаешь, или никакой информации! Однако Алиса понимала, что это непрофессионально. То, что она узнала, нужно не Яну лично, а следствию – и девушкам, погибшим в загородном доме.

Поэтому она передала ему свой разговор с Мотылевой почти дословно. Ян выслушал ее, поблагодарил и положил трубку. Алиса ждала его до часа ночи, но он так и не появился.