Зеркало.

– Смотри, Ната, как Сашенька хорошо, плавает, ты тоже учись, – все время повторяла мать, хотя сама почти не умела плавать, но очень хотела, чтобы дочки научились легко держаться на воде. Наташа злилась.

– Всегда у вас Сашка молодец, вы меня с папой не любите, – дулась девочка.

– Не говори глупостей, я люблю вас одинаково, и папа – тоже, – говорила мама, – вы же обе мои любимые дочки!

– Вы должны меня больше любить, я еще маленькая, а Сашка уже в школу идет, она выросла, – капризничала Наташа.

– Наташ, не обижай маму, у нее же больное сердце, – говорила сестра, – маме нельзя волноваться, знаешь ведь.

– Умная больно! – кривилась Наташа, – знаешь, что я лучше, вот и завидуешь.

Девочка с силой дернула старшую сестру за волосы, да так, что в руке у нее осталась целая прядь. Боль обожгла Сашу, потекла кровь. Но девочка молчала, не хотела расстраивать мать. Однако Анна Андреевна все заметила и дала Наташе подзатыльник. Женщина ударила свою дочь в первый и последний раз в своей жизни. Наташа заплакала в голос.

– Ну и ладно, ну и не надо, сиди тут со своей Сашкой! Я пошла плавать, – девочка побежала к воде.

В этот день на море были небольшие волны. Наташа вошла в воду так, что осталась видна только голова, и попыталась плыть. Саша отвернулась. «Чтоб ты утонула», – зло подумала она. Девочка никогда еще не обижалась на сестру так сильно, но боль была просто нечеловеческой. Мама стала осматривать Сашину рану.

– Сашуля, не обижайся ты на нее, знаешь же, какая Натка у нас! И в кого только? Я дома тебе ранку обработаю, – ласково успокоила мама дочку.

– Мам, я не обижаюсь, знаю, она с характером, но я ее очень люблю, я всех вас очень люблю! – Саша уже пожалела о своих глупых мыслях.

– Саша! – мама закричала, – я ее не вижу! Господи, на секунду только отвернулась! Люди на пляже стали всматриваться вдаль – девочки не было.

Какой-то мужчина бросился в воду и стал нырять, но Наташи не было. Так продолжалось минут десять, наконец, он вынырнул с девочкой на руках, вынес ее на берег и стал делать искусственно дыхание. Но все было бесполезно – Наташа умерла.

Мама вдруг как-то посерела, вскрикнула и потеряла сознание, кто-то побежал вызывать скорую. Анна Андреевна умерла от инфаркта, до больницы ее не довезли.

Саша рыдала. «Это я во всем виновата», – думала она, – я хотела, чтобы Наташка утонула, так и вышло, и маму тоже я убила»! На следующий день приехал отец. Он помертвел от горя. Даже то, что у него осталась еще одна дочь, Василия Александровича не утешало. Он почти не занимался детьми, не было времени, и однако замечал, что наказывают все время Сашу. От его глаз укрылось то, что виновата была всегда младшая дочка. На поминках папа впервые напился и накричал на Сашу.

– Ты, хулиганка, а Наташка была тихая, послушная, – он заплакал, – кто у нас все варенье съел, а? – язык у отца заплетался, – уходи, не хочу тебя видеть.

С тех пор вся папина любовь превратилась в лютую ненависть. Он напивался уже каждый день, бил Сашу и постоянно плакал.

Первого сентября Саша, единственная из первоклашек, пришла в школу без родителей, сама. Девочка сама делала уроки, стирала и готовила себе и отцу. Было очень тяжело, да еще мучило чувство вины. Маленькая Саша была уверена, что именно она виновна в смерти сестры и мамы, и что папа стал таким, тоже – она…

Поначалу отец продолжал работать, напивался ежедневно, но всегда дома, хотя на работе и замечали, что он не в себе, но понимали, что у человека горе: он потерял жену и дочь. Но время шло, а Василий Александрович продолжал пить, теперь уже он пил и на работе. Его предупреждали, что дальше так продолжаться не может. А однажды директор завода пришел пьяным на утреннее совещание. Его уволили с работы.

Теперь отец стал пить беспробудно, на работу смог устроится только грузчиком, никто не хотел брать пьяницу. Саша ходила вся в синяках, но мечтала, чтобы папа выздоровел и стал прежним.

В ноябре стало холодно, уже пора было надевать шубу и зимние сапоги, но Саша из старых вещей выросла, а купить новые было не на что, потому что отец все пропивал. Папа в тот день опять сильно напился и набросился на дочь. Он так сильно бил ее, что девочка чуть не потеряла сознание, но Саша вырвалась, и как была – в домашнем халатике и в тапочках выбежала на улицу. Было уже темно, Саша брела, не разбирая дороги, дрожа от холода. Идти было некуда.

– Петрова, что случилось? – навстречу шла учительница, Светлана Викторовна, – ты почему в таком виде? А ну-ка, пойдем ко мне!

Саша ничего не могла говорить, только плакала, из разбитой губы текла кровь. Светлана Викторовна привела девочку домой. Когда женщина включила свет, она обомлела: Саша была вся в синяках и кровоподтеках.