Зеркало для двоих

— Ах, ну понятно тогда… — закивала головой тетка Наталья. И с того самого дня она не упускала случая поинтересоваться, когда же «такой милый и приятный сосед» вернется из затяжной командировки. Юле даже казалось, что соседка прислушивается, стоя за дверью, к звукам, доносящимся из ее квартиры. Потому что стоило только хлопнуть дверью, как тетя Наташа тут же выныривала из своей конурки то с ведром, то с пакетом, то с половичком. И вот теперь она опять спросила про командировку и сделала это так не вовремя, когда мысли были заняты совершенно другим…

— Ах, вы имеете в виду эту его поездку в Петербург? Да, вернулся, вчера еще…

— Ну, поздравляю, — проговорила соседка, загадочно улыбаясь. По всему было видно, что секундная Юлькина заминка не ускользнула от ее цепкого взора. — Только знаешь, Юлечка, — она неожиданно заговорила с жарким придыханием, — мужчин на свете много. И если ты забудешь своего беглого Юрия и заведешь себе новую симпатию, никто не будет тебя осуждать!

Юля попыталась вежливо улыбнуться, но улыбка вышла кривой и даже зловещей.

— А розы у тебя просто замечательные. И пахнут как! — тетка Наталья на прощание сделала рукой неуклюжий жест, должный обозначать, по всей видимости, что от аромата цветов у нее кружится голова, и вышла из подъезда.

Хорошее настроение как рукой сняло. Наверное, соседка своим неуместным напоминанием о Юрии сломала какое-то защитное устройство, в авральные сроки созданное природой, для того, чтобы Юлька просто не сошла с ума. С того самого момента, как она увидела в оставленной Андреем газете заветное объявление, внутри нее задвигались невидимые маятнички и шестеренки. Она почти физически чувствовала этот часовой механизм, заведенный ровно на столько времени, сколько понадобится для того, чтобы доказать всем — она не лгунья! Именно так — доказать всем! Слово «всем» казалось расплывчатым и абстрактным, оно не распадалось на отдельные лица, а имя Коротецкого намеренно было спрятано в нем на недосягаемую глубину. Юля на время, предусмотренное часовым механизмом, превратилась в маленького солдатика, хладнокровно выполняющего поставленную задачу и не имеющего права на эмоции. И вот теперь имя Юрий вклинилось в работающее устройство, как знаменитая алебарда из «Ивана Васильевича», и загнанные глубоко внутрь чувства рассыпались снопом искр. Юрка потерянный, Юрка жалеющий ее, Юрка неверящий, Юрка любимый… И эти бордовые розы с тягучим приторным ароматом, подаренные другим мужчиной. Нет, даже не подаренные, а просто принесенные с собой в качестве реквизита к спектаклю. «Неужели ты надеешься, что кто-то захочет подарить розы тебе?»

Когда Юля уже открывала все время выскальзывающим из пальцев ключом дверь своей квартиры, в голове неожиданно всплыл печальный афоризм: «Победитель не получает ничего». И действительно, на что она надеялась? К чему стремилась? Даже если пройдет эта афера с Палаткиным, что останется в итоге? Еще одна печальная история: встречались-разлюбил-оставил. И сочувственное шушуканье за спиной: «Наверное, что-то в ней не так, раз ни один мужик возле нее долго не задерживается?» Поначалу будут завидовать, будут расспрашивать, а потом… Потом Оленька вернется домой к своему Виталику, Тамара Васильевна — к Алексею Павловичу, даже Галина — наверняка к какому-нибудь новому любовнику. И останется только пустота, уже не виноватый, а успокоенный Юркин взгляд (у тебя же была после меня другая любовь!) и легкое шуршание фаты его невесты…

Юля сняла пальто, прошла в комнату и включила телевизор. По НТВ показывали «Кобру» со Сталлоне, подругу героя играла Бриджит Нильсен. Как всегда очаровательная, стильная, умудряющаяся казаться безумно привлекательной даже в дурацкой больничной пижаме в горошек. Впрочем, пижама выглядела так, словно над ее созданием трудились знаменитейшие французские кутюрье. Или дело было не в пижаме, а в Бриджиткиных стройных бедрах и длинных ногах? Юлька перевела взгляд на свои колени. Свежая стрелка спустилась уже до самой щиколотки, а на том месте, куда вонзился шип от розы, теперь красовалась огромная дыра, пересеченная несколькими тоненькими капроновыми нитями. «Санпеллегрино» — прочные, как истинные чувства!» — печально констатировала Юля. Она задрала подол и провела ладонями по бедрам, скатывая то, что осталось от колготок, в тугую трубочку.

Ну, и Бог с ними, с этими чувствами! Наверное, правда, что есть женщины, которым предназначено судьбой лишь мыкаться всю жизнь в поисках любви. Сейчас важно хотя бы не потерять лицо. Да и потом, не обязательно же предъявлять коллегам «Селезнева» каждый день? Сергею вполне достаточно будет показаться еще пару раз, а потом можно потянуть время, рассказывая про очередные съемки в Италии, Испании, да хоть в Антарктиде!..