Зеркало для двоих

Телефон зазвенел, когда Юлька, переполненная пока абстрактными планами мести, собралась уже умыться косметическим молочком и забраться под одеяло. Она сползла с дивана на пол, подняла трубку и плечом прижала ее к уху. Пальцы ее быстро и суетливо завязывали тесемки на пижамной кофточке, как будто невидимый собеседник мог узреть ее обнажившуюся грудь.

— Алло! Алло! — кричал Сергей.

— Алло! — откликалась Юля, досадуя на то, что он, видимо, звонит из автомата и поэтому ее не слышит. Закончив «сражаться» с тесемками, она наконец перехватила трубку руками и поняла, что все это время кричала мимо микрофона.

— Алло, — сказала она уже спокойнее, поднеся трубку к самым губам.

— О, теперь я тебя слышу. Наверное, на линии какие-нибудь помехи, — голос Сергея сразу же утратил тревожную окраску. — Ну, рассказывай, как у тебя дела?

— Всяко!

— Это в каком смысле?

— У моих коллег появились некоторые сомнения, — Юлька постаралась произнести это шутливым тоном, чтобы не обидеть Сергея, который так старался, но, видимо, он почувствовал ее напряжение и плохо скрываемую ярость.

— Так, рассказывай все с самого начала и по порядку…

— А что рассказывать. Галина, ну, ты ее помнишь, так вот, она сказала, что ты не похож…

В трубке повисла пауза, а потом Палаткин расстроенным и каким-то обескураженным голосом спросил:

— Так и сказала: не похож?

— Нет, ну не совсем так. Она привела кучу аргументов в пользу того, что ты не можешь быть Селезневым. Одну тактическую ошибку допустила я, а три — на твоей совести… Но ты только не огорчайся, ничего страшного не произошло. Если у тебя еще есть желание мне помочь, то я придумала еще один вариант…

— Излагай!

— А чего тут излагать? — Юля, поежившись, подобрала под себя ноги. Топили плохо, и она уже начала потихоньку замерзать. — Нужно найти видеомагнитофон и кассету с каким-нибудь фильмом Селезнева. Дело в том, что главный твой огрех — отсутствие какой-то «фирменной кошачьей пластики, которая нарабатывается годами». Мне кажется, что при желании можно выучить несколько характерных для Селезнева жестов, попытаться перенять походку, манеру держать голову. Наверное, все это не так и сложно… Но сейчас без толку об этом говорить, видеомагнитофона у меня нет, и где его взять напрокат, я пока не знаю…

Последнюю фразу она проговорила уже несколько упавшим голосом. Одно дело — воображать сладостные картины триумфа и покорные лица побежденных противников, и совсем другое — излагать свои идеи потенциальному исполнителю. Юлька вдруг отчетливо поняла, что она просит не о малюсеньком одолжении, а чуть ли не требовательным тоном сообщает, по сути, малознакомому человеку, что он должен провести несколько часов перед видеомагнитофоном, изучая кассету и пытаясь копировать жесты актера. Наверное, Сергею тоже не понравилась ее напористость, потому что он на некоторое время замолчал.

— Послушай, — произнес он после паузы. И Юля услышала в его голосе знакомые интонации Коротецкого. В последнее время Юрий часто говорил с ней таким тоном, когда хотел сказать что-то неприятное, но необходимое и не был уверен, что будет понят правильно.

— Не надо ничего объяснять. Я уже поняла, что перегнула палку… На самом деле твое второе появление и не обязательно. Галина просто бесится, вот и выдумывает всякие гадости…

— Да я вовсе не об этом хотел с тобой поговорить. — Палаткин, кажется, даже немного разозлился. — Я хотел сказать, что видеомагнитофон есть у меня. И если ты не против, то можно купить кассету и посмотреть ее хоть прямо сейчас.

— Прямо сейчас? — Юлька взглянула на будильник. Часовая стрелка приближалась к одиннадцати. — Тебе не кажется, что сейчас поздновато… Да и потом, как я доберусь от тебя домой?

— Ты вполне можешь переночевать у меня. Я живу один в трехкомнатной, так что место найдется… Ну, а если не захочешь остаться, я отвезу тебя домой на машине… Ну так что, я за тобой заезжаю?