Зеркало ислама

Так, небо существует само по себе {фи айниха ва нафсиха}. Далее, оно существует в наших умах и душах (или в мозге)¹¹⁸: ведь оно отражается (буквально: отпечатывается) [Здесь и во всех подобных случаях слово отпечатывается принципиально для понимания представлений средневековых мыслителей и их современников о том, что такое Зеркало. Зеркало — не то, что отражает (не то, в чем что-то отражается), а то, в чем что-то отпечатывается (именно этот смысл имеет слово янтаби‘, слово таби ‘ означает печать), причем отпечаток остается там, где он отпечатался, или, если хотите, там, куда он впечатался. И Зеркало — это то, что принимает в себя и некоторым образом удерживает в себе изображения – образы, знаки в рассматриваемом смысле и т. п. (Еще варианты словоупотребления у аль-Газали: в Зеркале образы возникают, находятся – тахсуль, така‘.) Если бы аль-Газали воскрес и увидел включенный телевизионный приемник, у него бы не возникло сомнений в том, что перед ним чудесное Зеркало — не в метафорическом, а в буквальном смысле, ибо оно содержит в себе (удерживает) образы. При этом его совсем не удивило бы, что это Зеркало содержит в себе образы не того, что перед ним, а совершенно иные. Это полностью соответствует аш'аритской уверенности в том, что образ в Зеркале независим от того, что ему предстоит (так же, как некое следствие не обусловлено некой причиной): это Бог помещает образ в Зеркало, но он может поместить туда любой образ (как может сотворить любое следствие).] в зрении и представлении, и пусть даже небо исчезло из нашего поля зрения, а мы остались, оно присутствует в нашем представлении. Этот образ и называется знанием {сура; ильм}, он – знак {мисаль} познанного [Важно не упускать из вида лейтмотив всех рассуждений аль-Газали о познании, заключающийся в том, что знак (мисаль) есть знание (ильм), а знание есть знак.]. Знак в представлении, не устает повторять аль-Газали, и образ в Зеркале аналогичны один другому: и в том и в другом случае наличествует изоморфизм {мухакат, мувазат} между этим образом в представлении и в Зеркале и тем, что существует вовне. Наконец, небо существует как некое языковое выражение, состоящее из звуков¹¹⁹. Важно подчеркнуть, что, как аль-Газали неоднократно и настойчиво повторяет, языковое выражение (имя, слово) называет не предмет, а знак¹²⁰ [Аль-Газали говорит об этом как о само собой разумеющемся. Но мне думается, что этот пункт принципиален во многих отношениях. В частности, он вскрывает уверенность аль-Газали – возможно, не в каждом случае осознававшуюся им самим – в том, что знак может существовать самостоятельно.]^{Отметим, что в произведении «Критерий знания, или Искусство логики» аль-Газали вводит еще четвертый модус существования – ша письме} {фи-ль-китаба}», тем самым подразделяя существование в языке на две части – в речи и на письме¹²¹. Универсальность знака в том, что он, как и предмет сам по себе, един для всех народов, повторяет аль-Газали, а различия между народами и племенами проявляются на выразительно-указующем уровне. Проще говоря, все люди разных племен видят одно и то же небо (точнее, воспринимают один и тот же знак неба), но называют его по-разному..