Зеркало ислама

Аль-Газали (и не только он) серьезно занимался онейрологией {ильм та‘бир ар-руя} — не столько непосредственно вопросами толкования сновидений, сколько, если можно так выразиться, теоретической онейрологией [Его перу принадлежит не опубликованный до сих пор трактат «Книга предопределения, или Онейрология» (Китабат-таджбир фи ильм ат-та‘бир), ряд онейрологических проблем подымается им в «Оживлении религиозных знаний», а его трактаты, написанные, как считается, в конце жизни, – «Большая драгоценность, оберегаемая от посторонних» и «Малая драгоценность, оберегаемая от посторонних», по мнению, например, Ибн-Таймийи, являются онейрологическими, что в принципе соответствует действительности. То, что две «Драгоценности» написаны в конце жизни, заставляет нас расматривать соответствующие спекулятивные положения аль-Газали как не в полной мере завершенные и однозначные.]. И сразу нужно сказать, что в исламской культуре сложилась ситуация, которая подталкивала спекулятивные размышления исламских мыслителей к тому, чтобы увязывать сновидения и Зеркало. По поводу однопорядковости того, что возникает в Зеркале и видится человеку во сне, есть прямое указание в «Тимее» Платона¹⁵⁷. Этот диалог был достаточно рано и хорошо знаком мусульманским мыслителям в частности, в переложении Галена, перевод которого сделал Хунайн Ибн-Исхак. Там в контексте рассуждений о зрении говорится, что «в книге, названной „Тимей“, Платон говорил об образах {сувар}, которые возникают в зеркалах [и в сновидениях]»¹⁵⁸ [Публикаторы арабского текста (П. Краус и Абд-ар-Рахман Бадави) разошлись относительно того, есть или нет в тексте дошедшего до нас единственного списка выражение «и в сновидениях». Но вопрос этот во многом академичен. Все развитие исламской спекулятивной мысли показывает, что образы, которые возникают в Зеркалах и сновидениях, рассматривались как однопорядковые, единородственные. И там, и там наличествует цельнообразный знак (мисаль). Именно такова логика не только аль-Газали, но и его более позднего критика Ибн-Таймийи, который, вводя категорию опосредованного видения (ру’я мукайяда), приводит два варианта такого видения – в Зеркале и сновидении, когда человек видит не вещь, а ее цельнообразный знак. См.: Ибн-Таймийя. Аль-Фатава аль-кубра (Великие фетвы) / Публ.: Мухаммад Абд-аль-Кадир Ата и Мустафа Абд-аль-Кадир Ата. Бейрут, 1987. Ч. 12. С. 278.]. Что касается аль-Газали, то его соответствующие спекулятивные построения основываются на категории цельнообразного {мисаль} знака, который, как мы уже усвоили, присутствует и в тварном, телесном Зеркале, и в Зеркале Божественного мира, и вот теперь обнаруживается в сновидении, которое представляет собой возникновение в сердце-Зеркале цельнообразных знаков, поступающих из Зеркала Божественного мира.

Здесь, правда, у аль-Газали просматривается некоторая непоследовательность или, скорее, эволюция взглядов. В более раннем трактате «Воскрешение наук о вере» он трактует цельнообразный знак как возникающий в воображении человека во время сна, когда воображение {хаяль} свободно от воздействия на него чувственных данных (снят покров, изолирующий воображение от Хранимой Скрижали). И тогда получается так, что некие воздействия поступают от (из) Зеркала Хранимой Скрижали в сердц е-Зеркало, а уже воображение преобразовывает [Аль-Газали в рассматриваемом отрывке употребляет не слово преобразовывает, а иное – ябтадир, что означает быстро с ним (тем, что поступает в сердце) что-то делает. Поэтому речь может идти и о замене воздействий цельнообразным знаком.] эти воздействия в цельнообразный знак, который в чем-то аналогичен {юхаки} тому, что поступило в сердце-Зеркало¹⁵⁹. Аль-Газали об этом не говорит в данном отрывке, но надо полагать, что либо эти цельнообразные знаки – заменители как-то извлекаются из хранилища цельнообразных знаков – памяти, и тогда человек видит во сне кувшины, кои означают женщин, или печать, которая означает запрет, и т. п. [В ходу было множество сонников, которые перечисляли знаки сновидений и соответствия между ними и вещами и событиями (прошлыми и будущими) реальной жизни.] Либо воображение действительно представляет собой некий преобразователь необразных сигналов в цельнообразные знаки.

Однако это, с одной стороны, делало бы ненужным Хранимую Скрижаль как Зеркало, или, иными словами, она не нуждалась бы в свойстве зеркальности (т. е. способности содержать в себе цельнообразные знаки). А с другой стороны, воображению приписывалась бы самостоятельность в продуцировании цельнообразных знаков. И это можно было бы принять кому-то другому, но не аш‘ариту, помнящему о том, что не воображение воображает, а Бог вкладывает в воображение некие воображения.