Зеркало Химеры

– Триста тридцать третий отдел пока что ничем не занимается. Фактически, мы только приступили к его формированию.

– И чем должен заниматься триста тридцать третий отдел? – в голосе Зимина чувствовалась скука.

– Вы, конечно, осведомлены о том, что мы переживаем мировой энергетический кризис, – Герасимов явно принял решение не взирать на демарши Зимина, и стремился расположить его к себе…

– О, об этом осведомлены, по-моему, все, – с некоторой долей сарказма ответил Аркадий Иванович.

– Совершенно неожиданно наметился перелом в создавшейся тенденции, – Герасимов показательно не реагировал на интонации Зимина, – В ходе исследований ближайших к нам планетарных систем была найдена планета, в спектре которой был обнаружен новый элемент. Этот элемент позволяет решить планетарную проблему полностью. Дело в том, что энергоемкость нового вещества в миллиарды раз выше обогащенного урана.

– Замечательно. А я здесь причем? – Почти враждебно, с нескрываемой злобой проговорил Зимин.

– Дело в том, что полтора года назад заработал секретный проект под эгидой ООН по разработке, изучению и созданию запасов нового энергоресурса – Герасимов смотрел прямо в глаза своему собеседнику.

– Очень интересно. Вроде бы сообщений о межпланетной экспедиции не было, – Зимин тоже смотрел в глаза Герасимову.

– И не будет. Ситуация на сегодняшний день выглядит так: непосредственно на Химере открыты миссии США, России, Китая и ООН. Добывается этого вещества довольно много, мы вышли на уровень добычи порядка трех тонн в месяц. При точке безубыточности полтонны в месяц. Добытое вещество раз в месяц переправляется на Землю, где распределяется в следующих пропорциях: тридцать пять процентов – России, тридцать пять процентов – Соединенные Штаты Америки, двадцать процентов – ООН, десять процентов – Китай. Поэтому правительством нашей страны было принято решение о создании триста тридцать третьего отдела, задачами которого станут: во-первых, обеспечение непрерывности производства вещества, а так же безопасности членов Российской миссии. Во-вторых, сбор информации о деятельности миссий США, ООН и Китая. В-третьих, сбор информации о самой Химере, населении, ресурсах. Подчинение лично мне и президенту. Очень высокая степень автономности.

– Я не приму это предложение, – Зимин отвел взгляд и стал смотреть себе под ноги.

– Почему? – поинтересовался Герасимов.

– Потому что я прекрасно знаю, как работает система, – фигура Аркадия Ивановича демонстрировала полное отсутствие интереса к полученному предложению.

– Не стоит обижаться, Аркадий Иванович, ни на систему, ни на кого-то лично,– в голосе Герасимова почувствовался лед, – Нашей стране нужен этот элемент. Вы прекрасно понимаете, что будет, если мы прекратим получать вещество, а все другие будут наращивать его запасы, – он изменился в лице и перешел на шепот, – Стране нужна энергия, мы задыхаемся от энергетического голода.

Зимин холодно улыбался в лицо Герасимову.

– Я понял Вас, Аркадий Иванович, – В интонации Герасимова зазвучала сталь, – Хорошо, я скажу по-другому. Мне, наверное, нужно Вас пожалеть.… Ведь только Вас использовали и выбросили, ведь именно Вы – единственный и уникальный… Прямо распятия только не хватает, – лицо Герасимова побагровело,– да здесь поколения, ты меня слышишь, поколения в землю вбивались, ни на что менялись, и все, что создавали веками, за час превращали ни во что!!!

– И это значит правильно? – яростно сверкнув глазами, процедил сквозь зубы Зимин, – И значит сейчас надо как-то перекрутиться, и опять поколения в трубу вылетать будут? Хватит! Пусть сами все это расчерпывают, – Зимин начал демонстративно рассматривать свои руки.

– А я тебе не предлагаю расчерпывать! Я тебе второй шанс предлагаю, – Герасимов приблизился к Зимину, – Подумай, у большинства такого нет, не было и не будет. Ты никому не нужен. Здесь. А там, – Герасимов поднял глаза к верху и ткнул большим пальцем вверх, – Там ты будешь очень нужен. Ты станешь легендой. А не человеком, который всем противопоказан, – Николай Алексеевич сделал паузу, оценивая эффект, который произвели сказанные им слова. Она длилась не более секунды, после чего продолжил:

– Да, конечно, ты можешь отказаться и до самой старости жить в этой сладкой обиде на систему, мир. Но всегда, ты слышишь, всегда у тебя будет оставаться привкус горечи. Потому что у тебя был шанс, а ты даже не попробовал.

Наступила тишина, тянущая за душу. Зимин отчетливо понимал, что по большому счету, Герасимов прав. Но два с лишним года, в течение которых он жил, так как будто его никогда не было, гневом и яростью переполняли его сердце. Он не мог просто взять и переступить через это.

Герасимов сел на свое место, и стал листать кипу бумаг, лежащую перед ним.Зимин довольно натянуто улыбнулся:

– Я подумаю, Николай Алексеевич!

Герасимов достал из своего стола несколько папок и плюхнул их перед Зиминым.

– Возьмите, Аркадий Иванович! Это поможет процессу обдумывания.

Зимин взял бумаги поднялся из-за стола и двинулся к двери